Глава 19. Курок спущен
КЛАУД ДЮБОН
Я зашёл за девчонкой рано утром, забрать её в выходной с собой на работу. Потом прождал её внизу минут двадцать, вместо пяти. Я не люблю ждать. Я был зол, но стоило ей выйти, и у меня все моментально вылетело из головы. Стоило признать, она была просто неимоверно красива, я судорожно разглядывал её, она распустила свои длинные густые волосы, мне нравилось это до безумия, хотя она всегда ходит с хвостом, я спустил взгляд ниже на её аккуратную… я до боли сжал челюсть, полуоткрытую грудь, затем продолжил своё путешествие по её телу, на её потрясающие стройные ножки, которые, как я успел заметить подтянулись после тренировок, делая её ещё более сексуальной, и это всё раздражало до безумия, по тому, что мы должны были идти в воинскую часть.
Теперь я злился ещё больше, по тому, что она отказала мне и не пошла переодеться. Я просто кипел, но все равно знал, что сорву с неё это неприлично короткое платье, жаль конечно, не в том смысле, как мне этого хотелось.
Конечно, я оказался прав. Стоило нам войти в гарнизон, как все, от мала до велика начали пялиться на гражданскую, при этом, убийственно красивую гражданскую, которые здесь появлялись крайне редко… вернее вообще не появлялись.
Я испепелял взглядом всех, кто на неё смотрел. Моей выдержки хватило не на долго, я затащил девчонку в мужскую раздевалку, выгнал оттуда всех, кто там был, вытащил ей мужскую униформу самого маленького размера и заставил переодеться, под угрозой, что я разорву это платье прямо на ней, и ей, к счастью, хватило благоразумия послушаться меня в этот раз.
В тот день она катастрофически мешала мне работать. Я посадил её в самый конец полигона, но все равно молодняк на неё отвлекался.
Я скомандовал рычащим голосом:
– Рота газы! – радость молодых солдат сразу померкла, ну а я злорадствовал.
Потом весь оставшийся день девчонка смотрела на меня, что жутко отвлекало от моей дисциплинарной работы, и препятствовало моему самоконтролю. Я, конечно, всегда упражняюсь вместе с курсантами, но сегодня я себя не щадил, лишь бы выбить не нужные мысли из головы. Я совсем загонял солдат, по окончанию тренировки, я отпустил парней в казармы. Клянусь, виновником их сегодняшних мучений был не я.
Тренировка была действительно очень выматывающей, мою форму можно было выжимать. Мне надо было переодеться, и я пошёл взять у девчонки свою футболку, которую заранее вручил ей, зная, что будет после тренировки.
И, о боги, как она на меня смотрела… Её щеки, пылали, грудь медленно вздымалась… её пульс тарабанил у меня в ушах. Я был готов повалить её прямо на пол и отодрать так, чтоб она орала от удовольствия подо мной, срывая голос. Я даже не помню, о чём мы говорили, пришлось сослаться на голод и быстро уйти, чтоб она не заметила мой стояк.
* * *
После обеда Патрик вызвал меня, по какому-то срочному поводу. Я думал, быстро закончу и отведу девчонку домой, но дело оказалось серьёзным.
– Клауд. Как ты знаешь, мы решили начать открытый военный конфликт с конфедерацией.
– Ну? Когда будем наступать. Я готов хоть сейчас.
– Терпение сынок. Скоро будут снега. Наши юниты не готовы к зимовке на поверхности. Ты сам это прекрасно понимаешь. Только по весне мы сможем нанести удар. И я хочу, чтоб это было точечно. Прицельно … на Бришалот.
– Согласен.
– Сынок, усиливайте боевую подготовку. Готовьте боевые единицы. У нас в запасе четыре месяца. Как проходят дела с темной лошадкой?
– Отлично. Камилла молодец, её команда во всю трудится, устанавливают оборудование. Скоро они потихоньку начнут внедряться в мозг.
– Прекрасная новость.
– Что по домольтеру?
– Новых новостей пока что нет.
– Понял. Тогда ты свободен.
Я не спешил уходить.
– Патрик, – осторожно завёл разговор я. – Раз уж я здесь. Хотел поговорить с тобой кое о чем.
– Говори, – лицо Великого марла стало напряжённым.
– Я хочу взять у тебя разрешение… и собрать отряд, для освобождения твоей внучки.
Патрик стукнул кулаком по столу.
– Нет, и это не обсуждается. Закрой тему. Я уже один раз отказал тебе. Я говорю ещё раз – нет! Я ожидал, что ты вновь поднимешь эту тему, и заранее настроил себя на ответ.
Я решил зайти с другой стороны, и произнёс речь, которую репетировал десятки раз:
– Ты же знаешь… что я был рождён для такой работы. Ты засунул мне в руки гарнизон – но это лишь игрушки, это не помогает мне. Мне нужна настоящая кровь.... А не эта клетка. Мне надо на поле… Я совсем вымотался сдерживать свою сущность… она рвёт меня изнутри, я хочу дать ей свободу… быть тем, кто я есть … Моё нутро душит меня. Я устал… неимоверно устал все время быть в напряжении, мне нужна разрядка.
Патрик сомнительно посмотрел на меня. Он встал из-за стола, достал фонарик и начал идти в мою сторону. Плохо дело… Он взял меня за подбородок и осмотрел зрачки, оттягивая веки. Он напрягся.
Черт…
– Клауд… как давно ты делал инъекцию?
Я молчал.
– Живо отвечай!
– Неделю.
– Да что ты такое творишь, сынок?! Какого черта ты удумал?
Моя зловещая улыбка, вышла больше похожей на оскал.
– Я готовлюсь к освобождению твоей внучки. Хочу сделать это без блокаторов.
– Так, хватит нести чушь. Давай сиди. Я сейчас сам сделаю тебе инъекцию, – он выдвинул ящик своего стола, вытаскивая оттуда ампулу и шприц.
Я встал.
– Нет, Патрик. Мне нужно это сделать… я срываюсь. Ещё девчонка все время рядом. Она напоминает мне о том, что произошло… каждый раз как я её вижу, да и ещё… меня теперь тянет к ней, и я разрываюсь от этих двух чувств. Это все будит меня… – я отодвинул от себя его руку со шприцом.
– Клауд, я дал слово твоей матери, я обещал! Да и я сам не хочу, ты мой сын! Мы итак злоупотребляли за последнее время. С каждым разом становится все сложнее вывести тебя обратно.
– Я обещаю, всю ответственность взять на себя. Прошу. И обещаю, что в ближайшие полгода, даже не заикнусь о погружении.
Он не отвечал. Думал. Невероятно долго. Потом опустив плечи выдохнул.
– Ладно, но только один раз. И как ты вообще собираешься попасть в Кузню?
О да. Во мне все закипело от предвкушения.
– Я это все уже продумал. Смотри…
Мне понадобилось довольно таки много времени, чтоб взять у Патрика добро на погружение. Я долго объяснял ему план, что все должно получиться.
Я спустился по лестнице и запоздало вспомнил о том, что меня ждёт девчонка. Посмотрел на время, столовая уже должна быть закрыта. Я ожидал, что Мел догадается подождать меня около неё. Но её не было.
Что за строптивая девица.
Я хотел открыть локатор на наручнике, но услышал крики. Шестое чувство уже шептало, что мне не понравится то, что я увижу. Так оно и было.
Старшая группа. Держат девчонку. Приняли её за солдата женского гарнизона. Головой я понимал, что парни бы не сделали ей ничего против её воли, не посмели бы, не на моей территории. Девочки курсантки любят такие игры.
Но мне глаза как пеленой накрыло, когда один из них попытался засунуть руку ей за пояс. Я уже неделю был без блокаторов… и мне просто сорвало крышу. Я видел, что девчонка вырвалась из их рук, но мне уже было все равно. Курок спущен, зверь требовал крови. Сначала я хотел убить их, за то, что трогали её, затем её, за то, что ослушалась. Ярость кипела во мне, наполняя каждую жилку, каждую клеточку моего тела. А в эти моменты, передо мной лучше не стоять. Я не помню, как расплющил первому сопляку нос. Не помню, как сломал второму ребра. Я озверел. Меня пожирали мои инстинкты. Я помню руку девчонки, на моем плече, она попросила меня остановиться, но я не мог… и не хотел, честно говоря. Я наконец дал себе свободу. Только так я чувствую себя полноценно, я чувствую, что живу. Мне нужно это, утолять эту безумную жажду.
Я мутузил второго, и она снова попросила меня остановиться.
Но это ты начала, милая. Не я. Ты завела меня, зажгла, как ты смеешь сейчас останавливать того, кого разбудила, сорвала с цепи. Никак не могу найти третьего, где он. Вот ты где, иди сюда.
Я хотел наказать её, за то, что она такая непослушная, такая своевольная, но вместо неё вымещал злость на солдатах. Что ты сделала со мной маленькая ведьма? Я почувствовал её руку, она положила её на мою, снова. Я замер. Что-то внутри меня ликовало от того, что она, наконец, видела меня таким. Потому что вот он я. Настоящий. Знай кто рядом с тобой. Знай, кого ты дразнишь девочка. Но усилием воли я все-таки запер зверя на замок… пока ещё я мог это сделать…
Я посмотрел на её руку, на её мягкую белоснежную руку на моей коже, как она дрожала. Я посмотрел на неё, в её красивых зелёных глазах плескались слезы страха.
Она боялась меня.
А может это и к лучшему. Бойся. Я такой. Вовсе не тот, каким ты меня нафантазировала. И держись по дальше. Беги прочь.
Я прогнал сопляков. Затем решил прогнать и девчонку, по дальше от себя. Я наорал на неё. Но она держалась.
Да что с тобой девочка, беги. Беги без оглядки. Не совершай ошибку и не дай её совершить мне. И она, наконец, ушла.
Но мне было мало. Мне нужно было ещё. Кровь кипела во мне… мне нужно было дать выход инстинктам… либо заглушить их. У меня была ломка, жуткая, скручивающая внутренности ломка, был даже момент слабости, когда я готов был вколоть себе блокатор, но сдержался. Первый цикл – это как героиновая ломка. Я не мог отступить сейчас… уже семь дней позади, осталось всего два, затем начнётся второй цикл. В такие моменты иногда помогал алкоголь.
И в одиннадцать часов ночи этого же дня, я конкретно надрался, сидя у себя дома, в надежде притупить внутренний голод. Но ничего не вышло. Стало только хуже.
Мне надо дать выход эмоциям, иначе я не выдержу.
Девчонка находилась в семи километрах от меня. Но разве для меня это расстояние? Через десять минут я уже был на шестидесятом этаже, хотел увидеть эту маленькую ведьму. Я был так чертовски пьян. Но дверь мне открыла Камилла. Эй, техник, подай мне девчонку. Я помню руки Камиллы на моих, как она радовалась мне. Она взяла меня за руку и повела через зал. Я увидел мою девочку. Она безмятежно спала на диване, свернувшись в маленький комочек. Я хотел подойти, но не посмел.
Камилла завела меня в спальню. Я был как в дурмане. Она что-то мне говорила, смеясь над моим состоянием… Не смейся, я не просто пьян, я ещё и без блокаторов! Камилла начала расстёгивать мой пояс.
Я как заворожённый смотрел на дверь, за которой спала та, которую я хотел. Я с мольбой перевёл взгляд на Камиллу, когда она обхватила рукой мой член… не поступай со мной так, техник… прогони, пока я не наломал дров… Я знал, что утром мне будет противно от себя, знал, что сейчас сделаю девчонке больно. Но останавливаться, она не собиралась.
И я пропал.
Накажу. Накажу за то, что не слушалась, за то, что подвергла себя опасности, за то, что я тебя безумно хочу, но не могу переступить эту черту.
Я даже не стал раздеваться, просто спустил брюки, намотал рыжие волосы на кулак, поставил Камиллу на колени и засунул хер глубоко в глотку. Она не любитель грубого секса, но сегодня будет так. Я хочу так. Я насаживал её на член так глубоко, что она начала задыхаться. Потом развернул и всадил ей на всю длину, трахал долго, часами, представляя другую на её месте. Я засунул ей пальцы в рот, она орала так громко, и мне нравилось это, кричи громче, пусть она слышит, как ты стонешь от кайфа, пусть знает, как тебе хорошо, и это заводило меня ещё больше. Пусть знает, чего лишается, и чего никогда у неё не будет. Я кончил ей на спину, вытерся об неё же, натянул штаны, пойти в ванну помыться.
И первое что я увидел, выйдя из комнаты – были зелёные глаза.
Моё лицо было пустым, она не смогла бы прочесть на нем ничего, ни одну эмоцию. Ей не надо. Я зашёл в ванную, быстро закончил своё дело, вышел. Она молча смотрела на меня, наверное, ждала каких-то объяснений. Представляю, каким животным я ей казался, хотя фактически я им и был. Я первым отвёл глаза. Не хотел видеть боль, которую причинил. Она еле держалась, чтоб не заплакать. Гордая.
Беги девочка, я дал тебе шанс. Я не для тебя, поверь.
Я просто ушёл.
Глава 20. Прощай
МЕЛАНИЯ РОШ
Я его пленница, он мой похититель. Все. Мы друг другу никто, и ничего друг другу не должны, не обещали. Но почему мне так больно?
Мы не говорили друг другу о чувствах, была просто связь, невидимая и тонкая, которая как мне казалось, была взаимной. Ключевое слово… казалось.
И Камилла, была ярким тому напоминанием, которая на следующее утро, несмотря на то, что не могла ни сидеть, ни нормально ходить, и посадила голос – порхала на крыльях счастья, и была в потрясающем расположении духа. Не очень-то похоже, что они с Клаудом расстались.
Справедливости ради, через несколько дней, она снова была подавлена, из-за того, что её командир просто куда-то пропал.
С той самой ночи я не видела его. С той самой унизительной, отвратительной ночи, когда я до самого утра не могла спать из-за криков Камиллы – он передо мной не появлялся. Не приходил отвести меня на работу, на тренировку, ни встретить, ни даже узнать, не "натворила ли я чего". Ко мне просто приставили курсанта, который водил меня на работу. Когда я спросила про тренировки, он сказал, что ему не положено водить меня на них. Только работа.
Я была рада, по тому, что не хотела видеть Клауда, меня просто воротило от одной мысли о нем. Я просто вновь захотела поскорее убраться отсюда домой, сбежать. Но где-то на краешке моего сознания все же блуждало волнение. Куда он пропал? Даже Камилла не знала где он. Какой же дурой надо быть, чтоб после такого ещё переживать за него.
Однажды поздно вечером, я сидела после работы на кухне и смотрела телевизор. Камилла подсела на соседний стул, и хрустя морковкой начала рассказывать о том, что ей не дают в последнее время выходные. Командира нет, его замещает какой-то там третий человек в гарнизоне. Камилла так много разговаривала… Я смотрела на неё, и перед глазами стояла только та ночь. С одной стороны, я понимала, что я не права. Это её дом, её личная жизнь, я не могла испытывать к ней негативных чувств… из-за ревности… к её любовнику. Это я вторглась на её территорию, а не она на мою. Наконец её бесконечную трель прервал звонок.
– Да, слушаю. Здравствуйте Великий марл. Да… конечно. Да. Да… Как в погружении? – её лицо стало очень серьёзным. – Когда? Почему сразу не сообщили? Он же будет не один? Конечно, скоро буду!
– Что-то случилось? – спросила я, сразу заподозрив неладное.
– Я знаю, где пропадал Клауд.
В груди что-то больно сжалось. Но я постаралась не подать виду.
– И где же?
– У него скоро важная миссия… он готовится…
– А что за погружение? Под водой что ли?
– Эээ, нет. Забудь, это так, ерунда. Ладно. Мне надо срочно идти в гарнизон. Ждут.
Она быстро переоделась в военную униформу и уже почти вышла, потом вернулась, обращаясь ко мне:
– Меня могут задержать на пару суток. Иди я добавлю твой отпечаток на цифровую панель, чтоб ты могла выйти из дома. Но только на работу!
Она наклацала что-то на дверной панели. Открылось окошко, и она приложила туда мою ладонь.
"Аутентификация пройдена".
– Дом – работа, работа – дом. Ясно? Все давай, не скучай тут.
И захлопнула перед моим носом дверь.
Я села на диване нахмурив брови.
Камилла явно была обеспокоена, разговаривая с Патриком. Почему? Что за подготовка такая? Что за миссия? Что за погружение? И что с Клаудом. Я слишком много думала о том, кто явно того не стоил…
Я посмотрела на ситуацию, с другой стороны. Пошло все к черту, пошёл Клауд к черту! Никого нет, и это мой шанс организовать свой побег. И ближайшая погрузка у торговцев будет – послезавтра. Бришалот – жди, скоро я буду дома!
* * *
Дня "Х" я ждала с замиранием сердца, день, когда я наконец покину это проклятое место. План побега я проработала давно. Я знала, чем грузится каждый торговец, когда, куда во сколько, с кем стоит иметь дело, а с кем нет. До этого осуществить задуманное, мне мешало два фактора – первый – я всегда была под присмотром, и второй – у меня не было ключа от двери. Камилла, как и обещала, не пришла домой ни вчера, ни сегодня.
С утра за мной опять приходил курсант – он встречал меня, провожал на работу, а после отводил обратно домой, делал всю ту же работу, что делал Клауд. В день, когда торговцы шли на погрузку, я дождалась, пока курсант уйдёт. Вчера я купила портфель для побега и сложила туда четыре касалетки с едой, тёплую сменную одежду, на поверхности уже должна была во всю разыграться зима, надела на себя военную форму… встала у порога двери, мешкая некоторое время.
Я дала себе минуту слабости, вспоминая его… неужели, я никогда его больше не увижу?
Нахлынули воспоминания той ужасной ночи. Не сделай он этого, наверное, я бы так и не решилась на этот шаг… может я вообще не захотела бы сбежать. Я в последний раз огляделась, накинула кепку, и вышла из дома навстречу своей свободе.
Надо спешить.
* * *
Сектор 5 Продовольственный.
Хоть эта зона, в отличии от гарнизона была в свободном доступе, пройти сюда в нерабочее время было невозможно.
Это сыграло мне на руку. Военных в Муравейнике практически никто не трогал и ни о чём не спрашивал, так что я свободно прошла в продовольственный сектор, никого из знакомых, не встретив по пути.
Я удивлялась, как все так удачно складывалось. Я прошла к ангарам, и начала ждать торговцев. Скоро они будут грузить товар. Мне нужны будут те, которые грузятся кукурузой или кроличьими шкурками. Идея сидеть в ящике с мороженной рыбой или курицей, мне совсем не прельщала.
Торговцы мясными продуктами уже давно загрузили свои контейнера, и увезли их на аэроплатформах к шахте центрального лифта.
Где же этот чёртов торгаш.
Наконец я увидела его.
Полный тучный мужчина, в деловом клетчатом костюме, и проплешиной подошёл к ангару с кроличьими шкурками и позвал заведующего складами.
Торговец начал:
– В прошлый раз мех сильно линял, – он достал из-за пазухи шкурку и показал заву. – Вот видишь, вот такой была почти треть прошлой партии. Ни одно ателье не купит такой мусор. Мне пришлось сбагрить их на Медном рынке на много дешевле себестоимости, так и ещё учтите расходы на доставку! Посмотри, в каком я минусе. Я хочу, чтоб сумма моего убытка была вычтена из итоговой суммы сегодняшней сделки.
Ну да, вот этот мне точно не откажет… Куда уж его прибыли с меха сравниться с тем, что я ему предложу.
Заведующий и торговец долго ещё спорили об итоговой стоимости, и наконец, сошлись в цене.
– Грузите мех. Бурый, белый, серый. Цветной не нужно. По пол тонны каждого достаточно.
Зав складами ушёл собирать его заказ.
Вот он мой шанс. Я подбежала к торговцу, и дёрнула его за рукав. Он от страха аж подпрыгнул.
– Чего тебе, гнусный мальчишка! – потом он, высокомерно оглядев меня, сказал. – А, ты просто костлявая девчонка.
Он брезгливо смахнул невидимую грязь, с того места, куда я его тронула.
Я старалась говорить очень тихо.
– Я хочу предложить вам сделку. Я знаю, что вы везёте товар в Бришалот. Я готова вам заплатить любую сумму, которую вы назовёте, по приезде в столицу.
– Правда, что ли? – он схватился за свой огромный живот, потом сморщил нос, и сказал. – Что-то мне не верится, что у такой замухрышки будет хоть грош в кармане.
Мне совсем не хотелось выкладывать все карты на стол.
– Мой отец вас щедро, нет, даже баснословно отблагодарит. Отблагодарит так, что вы вообще не будете нуждаться в работе! Я из очень богатой семьи!
– Да? А я тогда Николас Рош, – он подтянул свои штаны и противно засмеялся. – Собственной персоной. Похож? Нет, скорее всего. Как и ты не похожа на дочь богачей. Давай, брысь отсюда. Не мешай мне.
– Пожалуйста, я вас очень прошу. Меня похитили и держат тут насильно! – я показала ему Катарский наручник. – Видите? Разве надели бы такой на абы кого?
На его лице впервые за все время появился намёк на заинтересованность.
Он взял мою руку, повертел.
– Хмм, настоящий.
– Да прошу вас, мои родители из Платины, – соврала я. – Я обещаю вам, что они заплатят вам любую сумму, какую бы вы не попросили!
Его малюсенькие глазки алчно заблестели.
– А где твой надзиратель, со вторым браслетом?
Упс. А вот об этом я не подумала.
– Он на военной миссии. Видите, по тому я смогла спокойно сюда прийти. Пожалуйста, мне главное попасть на границу Бришалота, и все. Никто уже не сможет ничего сделать. Вам обеспечат покровительство. Я вам обещаю.
– Биометрики с тобой явно нет оформить контракт? Я же не пойду на такой риск, на честном слове!
М-да уж.
– Нету, откуда. Я же говорю, меня ПО ХИ ТИ ЛИ. Вы не пожалеете о своём решении. Прошу вас!
Он окинул меня оценивающим взглядом. Наверное, взвешивал все риски и выгоды.
– Ну ладно, полезай в контейнер с мехом. Ты тощая, места много не надо. Но если ты обманываешь, я принесу тебя сюда обратно! И возьму за это вознаграждение! Я буду в плюсе при любом раскладе, так и знай, и не пожалею тебя!
Моё сердце бешено забилось от радости. Торгаш попросил загрузить чуть меньше меха, чтоб я могла поместиться. Вскоре контейнеры с товаром загрузили на аэроплатформу, заведующий получил расчёт за мех и пошёл обслуживать другого торговца, я залезла в контейнер со шкурками. И мы двинулись в путь, навстречу моей свободе.