– Хм… Дети в сопровождении подростков. Нет, я не могу вас пропустить, – она стала вытаскивать из сумки руку с телефоном и оттуда выпала маленькая открытка с яркой надписью «С Днём Рождения!». Следом за открыткой на асфальт спланировала пара розовых лепестков. Женщина этого не заметила и стала возиться с телефоном с лицом, ставшим ещё более недовольным, чем раньше.
На лице Иры отразился испуг перед разоблачением. Слава пригляделся и увидел, что на открытке корявым почерком написано имя: «Людочка». «Точно, мужик писал», – подумал он. – «И розы тоже он подарил, похоже… Значит хахаль её поздравил, вот почему такая нарядная».
Женщина, наконец, открыла свой очень несовременный телефон-раскладушку, и стала искать нужный ей номер, когда Слава вдруг вспомнил недавно прочитанную статью о гадалках и способах воздействия. И ему в голову пришла одна идея…
– Людмила, – не своим, загадочным и глубоким, голосом, позвал он.
Кондуктор замерла и подняла на него глаза. «Ага, внимание привлечено… Она заинтригована. Теперь главное не спасовать…», – подумал Слава. Его охватил азарт, и он уверенно продолжил:
– У тебя сегодня поворотный день. Важный человек показал свои чувства… – Слава замолчал и внимательно посмотрел на Людмилу: та, как под гипнозом, кивнула. Она только что вышла из кафе, где, наконец, получила лучший подарок на день рождения – букет розовых роз от человека, который ей давно нравился. И похоже, этим букетом и открыткой также проявил к ней интерес. Этот рейс был последним на сегодня – она отпросилась у начальства на вторую половину дня. Поэтому её страшно раздражала непонятливость и медлительность подростков. Как и необходимость звонить, что тратила такое драгоценное время.
И вот слова стоящего перед ней парня поразительным образом совпали с её чувствами. Людмила любила книги, шоу, верила в знаки судьбы и сейчас происходящее с ней «судьбоносное чудо» лишило её всякой подозрительности.
Ира и Снежик с Гладом глядели на Славу во все глаза, не понимая, что происходит. А он тем временем продолжил:
– Твоё счастливое будущее зависит от твоего выбора. Твоя судьба ждёт тебя, – Людмила тут же обернулась на привокзальное кафе, за столиком перед окном в котором, заметил Слава, сидел мужчина и внимательно смотрел в их сторону, – Сейчас или никогда. Сделай выбор между работой и счастьем. Он не будет ждать вечно, – будто вторя его словам, мужчина в кафе встал и направился вглубь заведения.
Взгляд Людмилы заметался от незарегистрированных пассажиров к привокзальному кафе. Отпускать детей без письменного разрешения их родителей нельзя, тем более таких нездоровых. Но слова Славы об ускользающем шансе стать счастливой, прочно засели в голове.
– Слава – сын потомственного знахаря и ясновидца, – доверительным шёпотом пояснила Ира, незаметно подмигнув Славе. – Его видения всегда сбываются.
Глад и Снежик ничего не поняли, но тоже на всякий случай закивали.
– Правда?.. – распахнула глаза Людмила, и ещё крепче сжала телефон.
– Да. Идите скорее туда, где ждёт ваша судьба. Иначе можете опоздать.
Женщина напряглась и даже зажмурилась решаясь.
– Ладно!.. – Людмила открыла глаза, ещё раз обернулась на кафе, и строго глянула на стоящую перед ней компанию. – Так уж и быть, садитесь в автобус. Не балуйтесь там и не привлекайте лишнего внимания. По пути будет проверка, и вам может не повезти так, как со мной. Доставят в детскую комнату полиции и все дела.
Из автобуса выглянул водитель.
– Людка, ты чего там застряла? На часы смотрела, а?
– Да всё уже! Последние садятся! Сейчас бланк тебе отдам! – прокричала она в ответ и поторопила, глянув на схему: – Заходите, и поднимайтесь на второй этаж. Ваши места в самом начале, над водителем.
– Спасибо! – хором отозвалась вся компания и потянулась цепочкой в открытой двери.
Первым зашёл Слава, потом он помог Снежику и Гладу, подхватив их и перенеся внутрь, последней забралась в автобус Ира.
Людмила зашла следом, отдала бланк с отмеченными занятыми местами водителю и, выскочив наружу, быстрым шагом направилась к кафе. Там она с облегчением увидела своего визави, сидящего на прежнем месте. Посередине столика стояла тарелка с пятью разными пирожными.
– У тебя день рожденья, а торта нет. Поэтому, вот… – произнёс мужчина, когда Людмила села на своё место.
– Спасибо, Егор, – поблагодарила Людмила, опуская глаза. Её щёки тронул лёгкий румянец.
Егор придвинул к ней тарелку и когда Людмила, аккуратно откусывая, боясь стереть помаду, приступила в корзиночке с безе и вишенкой сверху, предложил:
– Люд, я тут подумал… А давай в кино сходим? Согласна?
– Конечно, давай! – кивнула она и тепло улыбнулась.
«Мальчишка сказал правду… Счастье моё здесь», – подумалось ей, когда она запивала пирожное чаем, и украдкой рассматривала милого ей Егора.
Вскоре пара покинула кафе, весело болтая.
Слава бы очень удивился, узнай он, что его слова, и правда, оказались пророческими: спустя год Людмила и Егор поженились; она нашла себе хорошую работу по образованию – бухгалтером, в молодой перспективной компании; Егор открыл своё дело; через три года у них родились двойняшки. Людмила часто с благодарностью вспоминала компанию из двух странных мальчиков, и парня с девочкой-подростком, чьё появление в её жизни помогло обрести счастье.
Спустя час после отбытия автобуса с номером «170» на третью платформу лёгкой рысцой вбежала темноволосая девушка в серых потёртых джинсах, красной майке и куртке-косухе. Остановилась рядом с металлическими сиденьями для ожидающих и наклонилась над крайним, втягивая носом воздух. Постояла так несколько секунд, потом выпрямилась и хищно улыбнулась, обнажив все зубы. Ещё немного покружив по платформе, она определилась с направлением и, взяв размеренный темп бега, устремилась прочь.
***
Когда автобус затрясся на ухабах, Слава вынырнул из сна. Первые несколько секунд у него ушло на то, чтобы сообразить, где он находится. Вытащив из кармана телефон, Слава посмотрел на часы: была половина шестого. Значит через пару часов они уже будут на месте: в деревеньке Рудник, от которой по просёлочной дороге можно будет добраться до Старых озёр.
– Мама, мама! Смотри, мальчик-зайка! Ну, ма-ам, посмотри-и!
Вдруг воскликнул мальчик лет пяти, сидящий около окна через проход. Он отвлёкся от наблюдения за дорогой в большом лобовом стекле второго этажа автобуса и теребил сидящую рядом мать за рукав одной рукой, а другой указывал прямо на Славу. Та его игнорировала, надеясь, что не получая внимания, он успокоится и прекратит её позорить. Мальчик не унимался, продолжая указывать на Славу.
– Но, мам! Там, правда, зайчик! – настаивал мальчик.
«Что за бред. Какой я тебе зайка», – подумал он раздражённо и устроился поудобнее. Но вдруг он понял, о чём речь, и глаза его испуганно распахнулись.
– Вот чёрт! – сквозь зубы воскликнул Слава и развернулся налево всем телом, заслоняя Снежика. Тот мирно посапывал, а из-под стянутого наполовину капюшона жёлтой толстовки торчало восклицательным знаком левое ухо. Во сне голова Снежика наклонилась вперёд, отчего очки сползли на кончик маленького носа. В таком виде всё его сходство с мальчиком улетучилось. Удивительно, что голос мальчишки не разбудил его.
Слава вернул очки на место, и стал быстро натягивать капюшон на освободившееся ухо. Неудачно подогнул его, отчего Снежик дёрнулся и проснулся.
– Ай-яй, больно… – слегка осипшим голосом пожаловался зайчонок и потянул лапу к руке Славы, убирая её. Затем он снял капюшон, и оба уха оказалось на свободе. Слава ещё больше развернулся и навис над зайчонком, максимально скрывая его от посторонних глаз.
– Эй… – тихо позвал он, тормоша Снежика за плечо, – Дай мне надеть капюшон, нас же раскроют…
Вместо ответа Снежик попытался протереть глаза, но наткнулся на солнцезащитные очки. Ощупав их лапами, он окончательно проснулся и сообразил, что находится не дома. Тогда Снежик мелко задрожал, стянул очки на нос, и испуганными глазами уставился на Славу.
– Да не дрейфь. Просто надень капюшон, – попытался успокоить его парень.
Тут мама мальчика потянулась через проход и тронула Славу за плечо. От неожиданности и напряжения, он вздрогнул и медленно обернулся.
– Прости, Антоша такой фантазёр, – извинилась мать мальчика и шикнула на сына, в очередной раз дёрнувшего ей за руку: – Прекрати, кому сказано.
Мальчик надулся и обиженно замолчал, уставившись в окно.
– Э-э, ваш сын, да… Выдумывает всякое.
– И расстраивает ребёнка, – послышался голос Иры из-за спины Славы.
Неконфликтная со старшими, сейчас Ира вела себя напористо, ведь под угрозой было их путешествие и спасение Снежика и Глада, за которых она чувствовала ответственность. Она выглянула из-за спинки кресла и обратилась к женщине:
– Мои племянники и так страдают от навязчивого внимания из-за проблем со зрением, а теперь ещё и Ваш сын обзывать одного из них вздумал.
Будто в подтверждение её слов рядом с ней появилась голова Глада в больших тёмных очках.
Выслушивать нотации от людей младше себя мать мальчика не любила. А тут вообще девчонка какая-то нравоучения читает. Женщина внутренне вскипела, но сдержалась, и лишь повторила, правда, уже не таким миролюбивым тоном.
– Простите.
Ира кивнула, принимая извинения, и скрылась за спинкой сиденья.
«Ирка может, когда хочет», – мысленно поаплодировал ей Слава.
Бросив взгляд на Снежика, Слава увидел, что тот уже заправил уши под капюшон. Удовлетворённо кивнув, парень спрятал руки подмышки и немного сполз вниз, чтобы снова заснуть, как вдруг автобус начал резко тормозить.
Славу, Иру и Снежика с Гладом бросило вперёд. Потом автобус сильно забрал налево и сразу направо, возвращаясь на свою полосу. Завизжала резина. Деревья и кусты, росшие за обочиной, стали приближаться, и через несколько секунд послышался треск ломаюшихся веток. Автобус остановился.
Слава лежал перед сиденьем, и от переполнявшего тело адреналина, не мог точно сказать, повредил ли что-нибудь. Опираясь на руки, он сел колени и стал искать взглядом зайчонка. Снежик лежал в стороне, рядом с огромным лобовым стеклом. Капюшон снова сполз с его головы, очки улетели в угол.
– Ох! – послышалось в стороне. Потом шуршание и испуганный крик-всхлип: – Антошенька! Ты как, милый?!
– Мам, голову больно… – откликнулся мальчик через пару секунд.
– Дай посмотрю… – всполошилась женщина и стала осторожно ощупывать голову сына.
С первого этажа автобуса доносились приглушённые голоса пассажиров и ругань водителя.
Слава поднялся на ноги. Левое колено отозвалось тупой болью. Перенеся вес на правую ногу, он обернулся в поисках Иры. Обнаружив её на сиденье, потирающую лоб, спросил:
– Ты как? В порядке?
– Ага… Нормально, – ответила девочка. – Как ты?
– Тоже норм. Крылатый как?
Ира повернулась, внимательно осматривая Глада и тихо расспрашивая, как он себя чувствует.
Слава, прихрамывая, сделал пару шагов и склонился над Снежиком.
– Эй!.. Ты как? Очнись… – осторожно потряс он зайчонка, но безрезультатно.
– Ир, подойди сюда, он без сознания…
Слава замолк от неожиданности, когда шерсть Снежика вдруг заискрилась и встала дыбом, как наэлектризованная. Даже зафиксированная лаком мордочка распушилась. Тут же за спиной Славы ухнул Глад, и обмяк на кресле, напугав Иру. Его тело окуталось лёгкой сиренево-зелёной дымкой.
И тогда Слава почувствовал жар. Он волнами накатывал сзади, скручивая внутренности чувством опасности. В голове стали путаться мысли, и у Славы появилось странное чувство, что тело перестало принадлежать ему: правая рука сама собой потянулась к карману джинс, нащупывая круглый предмет. Стоило пальцам коснуться его, как чувство опасности притупилось, уступив место решимости. Зажав в его в кулак, Слава достал руку из кармана и, чуть согнув, выставил немного вперёд. Левая рука согнулась в локте и плотно прижалась к груди. Тянущая боль в колене растаяла.
Жар всё нарастал.
– Что вы делаете?! Отстаньте от него! Глад!. – закричала за его спиной Ира.
Послышался глухой стук падения и тут же ойкнула от боли ожога Ира.
Женщина с сыном Антошей с ужасом наблюдала за происходящим за спиной Славы.
– Пожалуйста, не трогайте нас! – заголосила она, сильно прижимая сына к себе.
– Нашла… – дохнуло жаром сзади.
Бледная жилистая рука легла на плечо Славы и сильно сжала обжигая. Но он не почувствовал боли.
Слава стал поворачиваться. Бледные пальцы разжались, не выдержав. И Слава увидел противника: худую, черноволосую, коротко стриженую женщину в чёрной косухе и джинсах.
– Почему?.. – в голосе ищейки слышалось непонимание. – Я должна была вскрыть тебя, – она посмотрела на свою руку, будто ища там ответ.
Слава лишь молча смотрел на стоящую перед ним темноволосую особу. Его мысли всё также путались, не давая сосредоточиться и разобраться в происходящем.
– Ты… кто? – только и смог выдавить Слава из пересохшего горла.
Ищейка злобно оскалилась, показывая длинные заострённые зубы, карие глаза засветились красным. Она, как и Хозяин, была жадна до признания, и такой вопрос её сильно задел.
– Уйди, жалкая требуха Порядка! Он ждёт! Древо – моё-о!– взвизгнула она, и резко взмахнула рукой, стремясь нанести скрюченными пальцами хлёсткий удар по лицу.
Правая рука Славы, с зажатым в кулаке медным кругляшом с изображением солнца, отбила удар. Ищейка зарычала и атаковала уже двумя руками. Её движения слились в сплошной вихрь. Правая рука Славы с лёгкостью отклоняла все удары. Левая всё также прижималась к груди.
Понимая, что тактика не приносит плодов, женщина опустила руки, и слегка присела, готовясь к прыжку.
– Умри! – истерично, с завыванием, выкрикнула она и, высоко подпрыгнув, всем телом обрушилась на Славу.
Но не успело его тело, сметаемое тяжестью ищейки, коснуться пола, как всё замерло. И в следующую секунду он мягко опустился на коричневатый мох. Тяжесть ищейки пропала, как и спутанность сознания. Рядом охнула Ира, потерявшая равновесие. Слава пару секунд полежал, приходя в себя после резкой смены обстановки, встал на ноги и огляделся. Перед ним была стена из кустов шиповника, в небе светило солнце. Это ему что-то напомнило. Что-то, что он видел не так давно.
– Где мы очутились? – спросила Ира, подходя к Славе ближе.
– Не знаю… Похоже та психичка сюда закинула.
Иру передёрнуло от воспоминаний о визгливой женщине, что забежала в автобус, бесцеремонно сдёрнула Глада с места, а когда Ира попыталась ей помешать, обожгла запястье прикосновением, когда скидывала руку. Девочка посмотрела на руку и с удивлением обнаружила вместо красного вздувшегося пятна ожога нежную розовую кожу.
– Значит она где-то рядом?.. – встревоженно стала озираться девочка, прикрыв зажившее запястье ладонью.
– Может быть… Держись ближе ко мне, пока мы не выясним, что это за место, и где эта психопатка.
– Хорошо, – согласилась Ира. Она огляделась: Глад сидел в нескольких метрах в стороне, а Снежик лежал за спиной, ближе к дереву, росшему на поляне. – Я к Гладу схожу и Снежику, они рядом.
Слава кивнул и медленно обернулся кругом, осматривая место, где они очутились. Оказалось, что кусты шиповника со всех сторон обступали кряжистое дерево, оставив лишь небольшую площадку, покрытую мхом. Их «выбросило» на самом её краю. Слава присмотрелся к дереву, и ощущение дежавю стало сильнее. «Что за нафиг…».
Глад сидел и протирал глаза, привыкая к свету. Ира рассудила, что его самочувствие было норме. А вот неподвижно лежащий на боку Снежик внушал серьёзные опасения. Ира подошла к зайчонку и присела рядом. Осторожно ощупав его тело, она не обнаружила ни вывихов, ни переломов. Имелась лишь небольшая шишка на лбу. Но она вряд ли могла вызвать потерю сознания. «А может, как и в прошлый раз, это…», – подумала Ира и приложила ладонь ко лбу Снежика, чтобы проверить догадку. И догадка подтвердилась: лоб Снежика оказался почти таким же горячим, как тогда, в лесу.
Глад снял кроссовки, от которых болели лапы, и подошёл к Ире, склонившейся над Снежиком.
– Он ведь в порядке?
– Да-да, всё хорошо, – успокоила его девочка. – Сейчас собью температуру и он придёт в себя.
– Слав, достань воду, – обратилась Ира к парню. Тот стоял рядом и с хмурым сосредоточенным лицом изучал мох под ногами, явно о чём-то размышляя.
Ира аккуратно сняла толстовку со Снежика, и так и не дождавшись ответа, встала и подошла к Славе:
– Слав, вода…
Тот не пошевелился, теперь внимательно разглядывая что-то впереди.
Ира проследила за его взглядом и увидела старца, восседающего на высоко выступающем корне. Рядом с ним, иссиня-чёрный, стоял огромный ворон в костюме, с росчерком белых перьев на груди.
***
Глад без тени страха подошёл к ворону и, задрав голову вверх, произнёс:
– Мудрый Ворон, ты пришёл нас спасти?
– Гладиолус, здравствуй, – вместо ответа сказал ворон. Он чуть наклонил голову, рассматривая совёнка. – Ты повзрослел, это видно даже сквозь грим, – улыбнулся Мудрый Ворон. – И хорошо выполняешь возложенную на тебя задачу.
– Задачу? – не понял совёнок. – Какую?
– Всем знаниям отведено своё время, малыш, – туманно ответил Мудрый Ворон. Затем потрепал его по макушке, отчего весь грим слетел и перья распушились. – А теперь иди к своему другу. Он скоро придёт в себя.
Глад безропотно сделал пару шагов назад, к Снежику, но так и не дойдя до него, обернулся.
– А… – хотел Глад повторить вопрос о возвращении домой, но его прервал Слава.
Заросли шиповника, огромное дерево на вершине и старик, восседающий на троне из корней… И эти глаза: во сне и у костра, рядом с озером – одни и те же… Слава, наконец, вспомнил, где видел его. И ему стало страшно и одновременно одолела злость.
– Это твоих рук дело, так? И зубастую психопатку ты подослал? – обвиняюще спросил Слава, делая несколько шагов в сторону, заслоняя Снежика, и неосознанно выставляя перед собой правую руку, сжатую в кулак.
– Слава, что с тобой?.. – испуганно спросила Ира.
Он не обратил на неё ровно никакого внимания.
– И ещё привёл дружка на помощь. Что тебе надо? Дурил нам голову у озера, потом подсунул непонятных зверей, и ещё… в сон мой влез!
Мудрый Ворон обернулся на старца, как бы спрашивая, стоит ли остановить заносчивого подростка. Но тот покачал головой.
– И твоя внешность, – продолжал Слава, – не знаю уж, эта или что была у костра, также, как этот огромный ворон и говорящие звери-переростки, лишь галлюцинация, так? Так, Даромир? Или это не настоящее имя, как и всё, чем ты нас пичкаешь?
– Даромир?.. – не поняла Ира.
Вопреки сказанному Славой, старец тепло улыбнулся. В уголках глаз тут же обозначились лучистые морщинки, сделавшие его лицо добрым и мягким.
– Помнишь ли ты, о чём я спрашивал тебя? – спокойно спросил он, проигнорировав тираду парня.
Услышав голос старика, у Славы пропали последние сомнения. Весомый и глубокий, его было не спутать ни с каким другим. Ира тоже узнала его:
– Даромир, неужели это вы? Вы так… изменились.
Даромир вытянулся вверх, раздался в плечах, сухость и немощность уступили место гордой осанке и стати. Вместо седых редких волос и щетины – светлые, как молоко, густые волосы до плеч и окладистая борода. Вместо заношенной одежды – светлая льняная рубаха и штаны. Ноги остались босыми. Лишь глаза его остались такими же зелёно-голубыми, с белым зрачком.
Даромир спокойно ждал ответа.
– Мне на твои слова глубоко плевать. Забирай своих «глюкодрузей» и проваливай.
Старец покачал головой.
– Мир, почти лишившийся души, пустил глубокие корни в тебе. Твой разум всеми силами борется со рвущейся на свободу частицей света, поскольку считает её разрушающей. Но стоит лишь увидеть твои поступки, в которых разум уступает место душевному порыву, и всё становится на свои места. Оглянись, Мстислав, и ты поймёшь, о чём я говорю.
Слава очень удивился, когда Даромир назвал его полное имя. Откуда он мог его знать? Друзья, знакомые, да и родители звали его Славой, а полное имя Мстислав знали лишь те, кто видел его паспорт.
– Откуда ты знаешь моё имя?
Вместо ответа, Даромир повторил:
– Оглянись, и всё поймёшь.
– Вот блин, достал… – прошипел Слава и повернулся назад. За его спиной лежал Снежик, и за ним заросли шиповника. – Кусты там, и что?
Даромир поднял правую руку и с зажатой между большим и указательным пальцем монетой, блеснувшей серебром в солнечных лучах. И щёлкнул по ней пальцами левой. Послышался знакомый звон. Звон – крик о помощи.
Слава застыл, осмысливая, что увидел и услышал. И волна раздражения нахлынула на него с новой силой.
– Это был ты! Я так и знал! Обманул, чтобы я следовал твоему плану. Чтобы я нашёл этих и потащил их с собой, – Слава кивнул в сторону Глада, который подошёл к Ире и во все глаза наблюдал за бушевавшим Славой.
– Ты прав, – не стал отрицать Даромир. – Но я лишь показал тебе дорогу, идти по ней или нет, выбрал ты сам, – он кивнул на руку Славы, сжатую в кулак: – Защита – твой выбор.
– Что? – не понял Слава, и разжал пальцы. На раскрытой ладони лежал медный кругляш с чеканкой в виде солнца. – Вот чёрт! – он замахнулся, чтобы выбросить его, но отчего-то передумал и спрятал в карман.
– Ладно, мне всё равно, как ты всё это проделал, и с какой целью, – уже не так напористо сказал Слава. – Просто забери подкидышей, и отпусти меня и Иру.
– Слав, что ты такое говоришь? – Ира прижала к себе Глада и отступила на шаг назад, ближе к Снежику. – Ты собираешься их бросить?
Слава промолчал.
– Даромир, простите, пожалуйста, Славу, – не дождавшись ответа, извинилась Ира перед старцем. – Он имел в виду совсем не то, что сказал.
– Что сказал, то и подразумевал… – огрызнулся парень, оборачиваясь к Ире. – Ты со своей доверчивостью…
– Не доверчивость, а вера, – поправила его Ира. – Вера в людей и желание сначала выслушать человека, а потом делать выводы о его действиях, – она повернулась к Даромиру: – Объясните, пожалуйста, почему вы рассказали нам о Снежике и Гладе.
От слов Иры лучики морщинок в уголках глаз на мгновение вновь осветили лицо старца, но потом он вновь стал серьёзным.
– Ирина, вижу, что и тебе отведено место в этой истории. Что одновременно и радует и тревожит меня.
– В какой истории? – поинтересовалась Ира, присаживаясь на мох рядом с зайчонком. Она приложила ладонь ко лбу Снежика и с облегчением обнаружила, что жар спадает.
Прежде чем ответить, Даромир повернул голову к ворону.
– Мудрый Ворон, – назвал он хранителя именем из мира Слияния, чтобы избежать лишних вопросов от Глада, и прислушался к царящей вокруг тишине: – вскоре ищейка будет здесь. Хозяева леса передают эту весть. Поэтому, прошу, укрепи идущую минуту, дабы выиграть время. И я поведаю нашим героям о возложенной на них задаче. И отстрани жителей мира Слияния от этого разговора. Он предназначен лишь для Защитника и его Судьбы.
Ворон кивнул и щёлкнул перьями-пальцами. На поляне воцарилась тишина. Лёгкое дуновение ветра, что не замечаешь, пока не стихнет; тихий шорох листвы дуба; далёкие голоса птиц – всё это исчезло. Осталась лишь тишина с привкусом тайны.
Ира вздрогнула, когда лоб Снежика под её рукой стал твёрдым, как камень. Зайчонок замер и перестал дышать. То же произошло со стоящим рядом Гладом. Лишь исходившее от их тел тепло говорило о том, что они живы.
– Что произошло? – с тревогой спросила Ира. – Что вы с ними сделали?
– Они «спят» в безвременье. Это не опасно, и лишь ограждает их от слов, что им слышать не положено.
Ира ничего не поняла из объяснения ворона, но поверила ему. Она чувствовала, что эти двое: старец и огромная птица, хоть и неведомыми тропами, но идут по пути добра.
– Ну так что? И дальше будете свои штучки выкидывать или расскажете уже, чего хотите? – спросил Слава.
И вновь Даромир лишь улыбнулся в ответ на его выпад и, взмахнув рукой, сотворил прямо за Славой кресло из корней. От неожиданно зашевелившейся под ногами почвы, Слава покачнулся и бухнулся на него, оказавшись в объятиях корней и запаха земли.
Не дав ему опомниться, Даромир сказал:
– В ногах правды нет. Разговор предстоит долгий, потому присядь. Итак, очень давно мною была найдена старинная книга. Это была легенда. «Легенда о Белом Древе». Слушайте… «Бескрайние просторы мирозданья, что испокон в порядке пребывали, узрели невозможное, из ряда вон, явленье…»
***
После неудачи в автобусе ищейка долго кружила на месте, пытаясь вновь учуять Белое Древо. Наконец, когда ей это удалось, она пустилась в погоню.
Ищейка бежала уже больше получаса. Слабый след исчезнувшей добычи увёл её от дороги и гнал вглубь лесного массива. Неудобное человеческое тело стесняло движения и мешало набрать скорость. И она остановилась и встряхнулась, сбрасывая его, как пёс стряхивает со своей шкуры капли дождя. Образ девушки с короткими чёрными волосами растаял, отставив меж деревьев крупную псину с большой головой, маленькими заострёнными ушами и тонким длинным хвостом, как у ящерицы. Её серая, цвета пепла, кожа, была покрыта чёрной, клочками растущей, шерстью, что тлела красным на концах. Разодрав зубами висевшую на ней клочьями одежду, ищейка взвыла радостно и вновь пустилась в погоню. Вскоре местность пошла в гору.
След становился всё ярче и приятно щекотал ноздри. Ищейка активнее заработала лапами, наполняясь предвкушением. Лесные обитатели на её пути замирали, боясь выдать себя стороннице Охотника. Лишь медведи – хозяева леса, тихо взрыкивали, передавая весть туда, где в ней нуждались.
Сделав очередной скачок, ищейка вдруг на несколько секунд зависла в воздухе и очень медленно опустилась на землю. Её ловкость и стремительность исчезли, уступив место натужной плавности. Медленно, с усилием поворачивая голову, она принюхивалась, с хрипом вдыхая и выдыхая воздух. Так и не учуяв причину изменений, она теперь уже не побежала, а пошла вперёд, преодолевая сопротивление постепенно уплотняющегося воздуха. И вот, спустя несколько сот метров, ищейка замерла, не в силах сделать и шага. Даже вой разочарования и злости не мог покинуть её глотку, оказавшуюся в тисках застывшего времени.
Лишь спустя полчаса, по крохам собирая силу Бездны из окружающего мира, ищейка смогла высечь в безвременье коридор до места, где было Белое Древо. И, рассыпая искры с пламенеющей огнём шерсти, направилась к цели.
***
– Бред… Сказочки для детей, – заявил Слава, но в его голосе не было прежней категоричности. Что говорить, ему льстило, что в странной истории Даромира он занимал одно из ключевых мест. Вспоминались компьютерные игры, где он был героем, спасителем. Он всегда выбирал сторону угнетаемых, какие бы лица они не имели.
И чувства, что овладевали им, нажимающим на кнопки джойстика или клавиатуры, чтобы одолеть очередного врага, ярко вспыхнули в нём сейчас.
– Отчего же? Неужели всё, что тебе не встречалось прежде, есть бессмыслица? И так ли уж просты сказки? – спросил Даромир, внимательно наблюдая за изменениями в поведении Славы.
Мудрого Ворона не было рядом. В середине рассказа Даромира он покинул своё место слева от старца, чтобы скрыться в тёмном лазе под корнями дуба.
– Я так не говорил. Просто… всё это слишком невероятно, чтобы быть правдой. Не на Земле, я имею в виду.
– А я верю вам, – сказала Ира. Она всё также сидела рядом со Снежиком, положив ладонь на его лоб. – И я хотела бы помочь, если возможно. И ещё… Почему Снежику нельзя узнать об этом? Он ведь мог бы подготовиться к предстоящей битве. Это жестоко – бросать его, такого маленького, в гущу событий, ничего не объяснив. Или, может, его можно заменить кем-то взрослым и опытным?.. – с надеждой просила Ира.
– В том-то и дело, что отступать от слов легенды нельзя. Это противоречит принципу невмешательства.
– Что это за принцип такой? Кто его установил? – с неподдельным интересом спросил Слава.
Старец улыбнулся ему и ответил:
– Суть принципа проста: всё, что предначертано, должно свершиться. И никто, имеющий знания о поворотах судьбы, не вправе менять ход событий, – Даромир внимательно посмотрел сначала на Славу, потом перевёл взгляд на Иру. – Это знание ведёт ко многим соблазнам… В первую очередь приходят на ум: власть, богатство, избавление от всех проблем… Но не только личная выгода может разорвать тонкое плетение нитей судьбы. Желание добра, всеобщего мира и процветания, также пагубно влияют на правильный исход ключевых событий в Спирали миров.
Необычность ситуации, схожесть с тем, что он так часто видел на мониторе в играх, наконец, взяли верх на Славой. Он внимательно слушал старца, и, уловив в его словах противоречие, тут же заговорил:
– Ага… А вы, значит, пошли против этого принципа и рассказали легенду, объяснили в ней мою роль. С чего бы это? И что за это за штука? – он вытащил из кармана руку и показал медный кругляш с гравировкой.
– Да, расскажите, – закивала Ира, показывая, что её ответы на эти вопросы также сильно интересуют.
– Много вопросов и ни толики неверия. Наконец, ты, Мстислав, просыпаешься. Я этому очень рад.
Что ж, отвечу по порядку.
Да, то, что я рассказал вам о легенде, отступление от принципа невмешательства. Но серьёзность последствий вынуждает действовать не по правилам. Если Охотник завладеет Ключом Всевластия, он сможет разрушить всё, что так долго создавалось многими тысячами и тысячами веков. Ты, Мстислав, как и Ирина, можешь подумать, что это будет простое, физическое разрушение. Но всё гораздо страшнее. С помощью Ключа Охотник откроет двери для сил, разрушающих всё живое изнутри. Страхи, недоверие, себялюбие и ненависть навсегда укоренятся в душах и уничтожат их. Живущие во всех мирах Спирали превратятся в существ и сущностей, стремящихся к разрушению. Станут пустыми изнутри… И это будет концом жизни.
Теперь о том, что ты держишь в руке, Мстислав. Это твоё оружие.
Слава посмотрел на лежащий на ладони круглый кусок меди.
– Оружие?.. – он взял кругляш двумя пальцами, замахнулся и резко выбросил руку вперёд, как будто метает нож. – Метательное, что ли?
– Нет. Это – Щит. Именно о нём говорится в легенде: «Удар Охотника встречает Щит Защитника, сплетённый целиком из солнечного света».
– Но это просто маленький кусочек меди. Как им защищаться?
– Не мне объяснять хозяину оружия, как с ним обращаться, – не дал прямого ответа Даромир, и встал со своего «трона» из корней. – Ирина, Мстистав, идите за мной. Время уходит, а вы должны увидеть ещё кое-что.
Слава нахмурился, но всё же не стал требовать более развёрнутого ответа, и встал, чтобы последовать за старцем. Тот шёл, не оборачиваясь и вскоре скрылся в тёмном овале большой норы под корнями.
Сделав несколько шагов следом, он обернулся, проверяя, идёт ли Ира. Она всё также сидела рядом со Снежиком. Слава вопросительно поднял брови:
– Ты идешь?
Ира провела ладонью по лбу зайчонка и вздрогнула, ощутив его неживую каменную твёрдость.