Врач посмотрел результаты утреннего обследования и того, что я провёл сейчас.
– Одобряю. – Кивнул он. – Снотворное замени на успокоительное. И проведи избавление от шрамов.
Я помедлил, но все же уведомил его:
– Она утром отказалась убирать шрамы. Отказ я зафиксировал, как и положено.
Врач удивлённо посмотрел через стекло капсулы на спокойное лицо Одалинн.
– Со шрамами пусть разбирается ректор нье' Тарку.
Через сорок минут я открыл капсулу, Одалинн проснулась. Она непонимающе посмотрела на меня своими карими глазами.
– Я сплю? – спросила она хрипло.
Я покачал головой.
– А где…я в школе? – она заозиралась по сторонам.
– Да.
Тут она окончательно проснулась, и из её глаз покатились слёзы. Плакала она беззвучно, но всё её тело сотрясалось от этих рыданий.
– Одалинн, всё уже хорошо, – я присел перед ней на корточки, – нас ждёт ректор. Тебе не мешало бы переодеться.
Слёзы мгновенно высохли, она ойкнула и прижала то, что осталось от её одежды, к себе.
– Это ведь ты меня осматривал утром? – задала она неожиданный вопрос, почему-то перейдя на «ты».
Я слегка улыбнулся и кивнул.
– А как тебя зовут? – спросила она и покраснела.
Я приложил руку к сердцу, чуть поклонился:
– Арэниэль Вардис.
– Ух ты… Вполне нормальное имя, никаких «никогданевыговориэлей».
Я слегка опешил, а потом рассмеялся.
– Никогда не думал, что для вас сложно произносить наши имена, – отсмеявшись, сказал я. – А теперь поторопись. Тебе надо переодеться и прийти в кабинет ректора. Он ждёт.
Она кивнула и вышла. Сам я тоже поспешил в кабинет господина нье' Тарку. Постучавшись, вошёл. В комнате за столом находился ректор, а в кресле у окна сидела женщина в плаще с низко надвинутым капюшоном. Из‑под капюшона виднелись пряди длинных белых волос. В кресле перед столом ректора разместился наш куратор. Мне сесть не предложили. Первым заговорил господин нье' Тарку:
– Господин Вардис, расскажите, как вы оказались в парке и что вы там видели.
Я кивнул и рассказал о причинах, побудивших меня забраться меня подальше от любопытных глаз, про непонятные звуки и схватку.
После моего повествования в кабинете несколько минут стояла тишина.
– Господин Вардис, – снова обратился ко мне ректор школы навигаторов, – господин нье' Фож и господин нье' Кланис утверждают, что вы внезапно напали на них. Без каких-либо причин. Они защищались и в горячке боя задели случайно Одалинн.
Я молча пожал плечами. Может, и прав был врач-элефин: разбираться с проблемами кадетов-навигаторов – задача ректора нье' Тарку.
– Наверное, кадет нье' Кланис сможет пролить свет на случившееся. Но характер повреждений кадета исключает случайное поражение тазером, – спокойно сказал мой куратор.
Я немного расслабился. Медицина Элеи сильно превосходила медицину вигов, да и вообще медицину половины вселенной: мы довольно точно могли сказать, что произошло с кадетом, видя только результаты диагностики и не видя самого пациента. В дверь постучались, и в кабинет вошла Одалинн.
– Кадет нье' Кланис прибыла, – тихо сказала она.
– Присаживайтесь, Одалинн, – предложил ректор, показав на пустующее кресло перед его столом. Она села, а ректор спросил: – Кадет нье' Кланис, почему вы не поставили в известность опекунов о своём намерении поступить в школу навигаторов, а тайно покинули Каменки, украв их деньги?
Одалинн подобралась, её зрачки расширились, и я подумал, что сейчас она снова зарыдает. Но она только тихо проговорила:
– Они бы не позволили. И я не крала денег. Я их заработала. Ну и господин нье' Човдж мне одолжил, что бы было, на что жить до поступления.
– Расскажите нам, Одалинн, расскажите всё, что считаете нужным. – мягко попросил нье' Тарку, – если я чего-то не пойму, буду задавать вопросы. Договорились?
Она неуверенно кивнула и начала рассказ. Я был шокирован. Так вот откуда у неё внутренние травмы. И теперь было ясно, почему у неё такая поношенная одежда. Когда она рассказала, что убежала, потому что не хотела служить у нье' Фожа, нье' Тарку насторожился:
– Почему вы не хотели идти на службу к нье' Фожу?
Одалинн сжалась в своем кресле. Эта хрупкая девочка, казалось, стала ещё меньше.
– Многие девушки, работавшие у него, исчезали. Он говорил, что они сбегали с постояльцами, но это не так!
Она резко замолчала.
– Одалинн, ты знаешь, куда пропали те девушки? – осторожно спросил ректор.
– Только одна – Наринса, – почти шёпотом ответила она.
Ректор встал, обошёл свой стол и присел на корточки перед Одалинн.
– Нам необходимо знать, что произошло с Наринсой, расскажешь нам? – мягко спросил он.
И тут Одалинн прорвало. Она рассказала, что видела похищение и что вечером вся деревня осуждала Наринсу, которая сбежала с поклонником и украла деньги нье' Фоджа, что она, Одалинн, боялась, что с ней поступят также.
Краем глаза я заметил движение: женщина в капюшоне встала со своего места, постояла и снова села в кресло, отвернувшись к окну.
Ректор вернулся за стол:
– Одалинн, у меня есть к тебе одна просьба. Неприятная. Покажи нам свою спину.
Одалинн вздрогнула. Нехотя встала, повернулась к ректору спиной и задрала свою рубашку.
«Ух ты, а ректор то нормальный мужик», – подумал я, услышав его еле слышное «дранкз волумский».
Женщина, сидевшая в кресле, бросилась к Одалинн, и, когда она резко поднялась, её капюшон спал.
– Ну всё, Лу, хватит, – бросила она ректору, – отстань от ребёнка, у неё сейчас будет истерика.
Она помогла Одалинн опустить рубашку и усадила ту в кресло. Великая Матерь, это была принцесса Навигаторов! Я и вскочивший со своего места Фликнесс поклонились.
– Принцесса!
Она отмахнулась. Поднесла руку к коммуникатору:
– Сшитанс, всё слышал? Проверь. Первые результаты доложишь утром.
Одалинн смотрела на Кайсу Дэгни нье' Тарку-Ринд с изумлением. Затем попыталась вскочить и поклониться.
– Простите, госпожа, я… – начала она, но принцесса не дала ей закончить.
– Это я должна просить у тебя прощения, Одалинн. Мы так рьяно взялись за восстановление планеты, маяков, что практически не обращали внимания на эту сторону жизни, – она вздохнула. – Я читаю отчёты проверяющих и не понаслышке знаю, какие они формалисты. Всё время я откладывала инспекционные проверки выполнения протоколов, касающихся не только опекунства, но и других социальных сфер. Но теперь придётся заняться ими вплотную.
Вот это да, принцесса навигаторов просит прощения у крестьянской девушки!
А Кайса повернулась к нам с куратором:
– Прошу не распространяться о произошедшем. В нашем обществе ещё много проблем, и мы их решаем. К сожалению, период изоляции планеты ещё долго будет давать знать о себе.
– Господин Вардис, знаю, вы не хотите быть медиком и служить на маяке, – обратилась принцесса ко мне. Я лишь удивлённо моргнул в ответ. Мало кто знал, что я не желаю этого. Похоже, перед тем, как допустить нас в школу навигаторов, о каждом собрали подробное досье. А принцесса продолжила: – Я не могу совсем избавить вас от службы на маяке, но за проявленные внимание и доблесть я дарую вам право отказаться от трёх предложений смотрителей. – Посмотрев на Фликнесса, она попросила: – Проследите пожалуйста, чтобы это внесли в личное дело господина Вардиса. Подтверждение мой секретарь пришлёт в университет Элеи.
Мы, поклонившись, покинули кабинет ректора школы навигаторов.
– Вот это поездка… – Фликнесс задумчиво посмотрел на меня, а потом хлопнул по плечу и направился к себе в комнату.
***
На следующий день во время завтрака я глазами искал Одалинн: хотелось убедиться, что у этой необычной девочки всё хорошо. Но на общем завтраке она отсутствовала. Ближе к обеду кадеты улетели в свою школу, а мы, демонтировав оборудование, отправились на экскурсию в императорский дворец.
Дворец поражал своей монументальностью, и, хотя ему не хватало изящества дворцов Элеи, он был великолепен: резные лестницы, зеркала, высокие окна, позолота парадных залов и малой приёмной императора. Один из залов удивил меня росписью стен и потолка. На тёмном потолке – россыпь незнакомых мне созвездий, похоже, их можно было увидеть с Франгаг ночами. Звёзды слегка сверкали. Это что, драгоценные камни?! А стены… Стены представляли собой целые картины из жизни великих вигов, императорской семьи, маяков. Больше всего меня поразила сцена танца принцессы и её мужа.
На принцессе белоснежное платье с россыпью синих сверкающих камней на лифе, подоле и рукавах. Камни образовывали причудливые узоры. На её груди – кулон с таким же ярко-синим камнем. Кайса слегка подняла голову и смотрит, чуть улыбаясь, на мужа. А тот нежно обнимает её за талию и смотрит ей в глаза. Кажется, эти двое существуют только друг для друга, остальных для них в этот момент нет.
Художник, создавший эту картину, явно был талантлив, ему удалось не только передать схожесть черт, но и дать возможность практически ощутить чувства этих двоих друг к другу.
– А это эпизод из новейшей истории в жизни Франгаг, – наш гид как раз остановился рядом с картиной, поразившей меня, – на ней изображён первый супружеский танец нашей любимой принцессы и её мужа. А теперь пройдёмте в следующий зал…
Я задумался. Если можно любить так, как они, то, наверное, стоит ждать свою деву… И никаких договорных браков!
Глава 5
Линн
Когда Арэниэль и ещё один элефин вышли, принцесса повернулась к мужу и долго смотрела ему в глаза, ничего не говоря. Потом кивнула и посмотрела на меня.
– Одалинн, – мягко сказала она, обращаясь ко мне, – приглашаю тебя на наш маяк. Это небольшая компенсация за твою решимость и помощь империи. – Заметив мой удивлённый взгляд, она продолжила: – Пожалуйста, не отказывайся… Я бы хотела, чтобы лечение ты прошла на маяке номер пять, под присмотром Элениссы. А потом отправишься на учёбу в школу навигаторов.
Я все ещё ошарашенно смотрела на неё.
– Катя, дай Одалинн прийти в себя. Ей многое пришлось пережить за последние часы, – произнёс ректор.
«Каким странным именем её называет муж», – подумала я отстранённо.
– Так что ты думаешь насчёт посещения нашего маяка? – снова спросила принцесса.
Я задумалась. А что я теряла? Вещей у меня почти не было. Не было никого, кому было бы интересно, где я. А побывать на маяке принцессы – это мечта всех моих одноклассников. И я согласилась.
– Это честь для меня, госпожа нье' Тарку-Ринд, – ответила я.
Она улыбнулась, и лицо её засияло.
– Отлично! Тогда собирайся, через час мы вылетаем. Наша дочь будет счастлива, что хоть перед кем-то не придётся скрываться.
Я не поняла, что это значило, но мне было как-то не ловко спрашивать у принцессы, что она имела ввиду. Кайса поднесла коммуникатор ко рту и произнесла:
– Аликс, отправь за нами Нракса, – потом, посмотрев на меня, она прищурилась и добавила: – Пожалуй, нет, лучше Лиса.
На борт я шла в сопровождении пухляка нье' Ходсека. Проверив, как я пристегнулась, он покинул катер. На борту судна огромными буквами было написано «Лаген». Необычное название. Сидя в кресле, я осмотрелась. Обычный катер, никакой позолоты или бархатных кресел, никаких экранов, вмонтированных в кресло спереди, – так представляли себе прогулочную яхту принцессы вигов мои одноклассники и я.
В катер вошла моя соседка по комнате из общежития.
– Привет! Тебя тоже пригласили на маяк номер пять? – удивлённо спросила я.
Она замялась, открыла рот, чтобы что-то сказать, но потом просто кивнула. Последними пришли ректор нье' Тарку и принцесса Кайса.
– Лис, все в сборе! – господин Лунморт посмотрел в сторону кабины.
И тут я увидела пилота «Лагена». Это был зверолюд, такой, же, как и господин Ваадрис. Ушей в полутьме видно не было, а вот рыжий пушистый хвост я рассмотрела отчётливо. Я подумала: «Да…действительно не такая уж редкость представители этой расы». Не успела оглянуться, как мы оказались на орбите планеты. Впервые я была в космосе. Конечно, в нашей школе мы изучали свою планету, её строение, теорию образования лун. У нас даже был глобус. Но как же потрясающе было видеть наш мир из чернильного ничто! Интересно, червоточину откроют прямо отсюда? Хорошо бы хоть одним глазом увидеть одну из лун. Пилот словно прочитал мои мысли: мы летели по орбите, Франгаг, быстро приближаясь ко второй луне.
Из школьных лекций я знала, что на обеих лунах расположены огромные заводские комплексы по выпуску новых маяков. Вдали от луны, в отблеске звезды, освещающей наш мир, я рассмотрела три маяка в разной степени готовности. У одного была собрана верхняя часть иглы, и уже на этот верх было насажено кольцо. Другие два стояли с законченными иглами, но колец там было разное количество. Вокруг маяков сновало множество маленьких точек, корабликов, челноков. Наверное, точки – это огромные роботы-монтажники. Однажды я видела в сети Франгаг головидео, как один такой робот за неделю собрал внешнюю обшивку четверти кольца маяка. Я снова перевела взгляд на вторую луну. Как знать, может быть, сегодня на этом заводе сделали первую деталь моего будущего дома… Моего маяка.
Открывшийся вид строящихся станций, планеты, лун настолько захватил меня, что я пропустила момент формирования червоточины. Что мы уже внутри этого самого потрясающего перехода между огромными расстояниями, я поняла, когда увидела впереди пространство, точно описать которое просто невозможно. Это была молочно-белая пустота, а в ней то возникали, то, исчезали чёрные кляксы, некоторые из них просто немного подрагивали. Посреди этого великолепия парила станция.
«Маяк номер пять», – прочитала я надпись на борту, когда мы подлетали к стыковочному шлюзу. Какая же внушительная конструкция! Я замерла от восторга. Через несколько дней я буду жить и учиться на такой! А через пять лет у меня будет такой же свой!
– Пойдём, покажу тебе твой отсек! – Тали схватила меня за руку, когда мы покинули стыковочный шлюз.
– Позже. Сейчас мы с Одалинн идём к Ниссе, – строго сказала принцесса Отталии. – Потом поболтаете.
Господин нье' Тарку поддержал её.
– Пошли, – сказал он Тали, – посмотрим решение экзаменационных задач по математике. Сдаётся мне, что кто-то помог тебе с одной.
Он подмигнул мне. Я смутилась и сглотнула. Я надеялась, ректор не отчислит Тали и меня за подсказки. Была уверена: моя соседка всё знала, просто переволновалась.
Мы вместе с принцессой нье' Тарку-Ринд поднимались на скоростном лифте. С непривычки у меня слегка кружилась голова, и казалось, желудок поднялся к горлу, а мозжечок пытался покинуть черепную коробку. Было похоже, что мы мчимся в самое верхнее кольцо!
– Одалинн, когда мы на моём маяке, ты можешь звать меня Катей. Мне будет приятно.
Я неуверенно кивнула:
– Спасибо, принцесса Катя.
Она поморщилась.
– Слава Точке начала, никто из моей команды не додумался так меня называть, ощущение, что я советская кукла – она рассмеялась, увидев моё непонимающее лицо, затем попросила: – «Принцесса» меня называть не надо. Просто Катя. Договорились?
Я снова кивнула и подумала, что я как какой-то кивающий болванчик: в последние дни мне часто приходилось делать движение вверх-вниз головой. Так много всего произошло со мной, что слов было не найти.
– Меня можно называть Линн, – подумав, сказала я.
Мы пришли в медицинский отсек. Он представлял собой белое стерильное пространство с несколькими ультрасовременными амниотическими капсулами и приборами. И ещё слегка попахивало дезинфицирующими средствами. Я поёжилась. Опять медики.
Посреди отсека стояла потрясающей красоты женщина. Даже форма медицинского персонала ей шла. Длинные светлые волосы были забраны в высокий хвост, открывая острые уши. Элефина! В группе медиков, приезжавших с Элеи на Франгаг, были женщины, и все они были очень привлекательные, но ни одна даже рядом не стояла с этой представительницей Элеи!
– Здравствуй, Одалинн, – поздоровалась она мелодичным голосом. – Я Эленисса Нооарк, глава медицинской службы маяка номер пять. Мне передали твои данные. Тебе необходимо лечение в амниотической капсуле. Это займёт пару дней.
Я испугано посмотрела на принцессу.
– Линн, я доверяю Ниссе, как самой себе, у неё обширная… – принцесса хихикнула, как девчонка, – практика. И ещё я очень хочу попросить тебя разрешить свести все шрамы на твоём теле.
– Я не хочу их сводить, – упёрлась я.
– Почему? – серьёзно спросила Эленисса.
– Чтобы помнить.
Принцесса Катя грустно вздохнула.
– Помнить ты будешь всегда. Все у нас тут. – Она постучала пальцем по своему лбу, а затем продолжила: – Ты ведь будущий смотритель. Как смотрителю тебе придётся бывать в разных мирах, носить разную одежду, в том числе и открытую. Зачем давать повод для неудобных расспросов и косых взглядов? Они иногда тоже очень больно ранят.
Вот ведь как всё изложила. Я задумалась. Быть смотрителем своего маяка было моей мечтой. И если я должна хорошо выглядеть на этой должности, так тому и быть. К тому же, я подозревала, что за свою жизнь успею заработать новые отметины… Не говоря ни слова, я в очередной раз кивнула. Ну точно болванчик!
Быстро раздевшись до белья, я подошла к капсуле. Краем глаза успела заметить, каким жалостливым был взгляд принцессы, когда она посмотрела на меня. Ну да, кожа да кости и старое, кое-где подштопанное бельё.
– Спокойной ночи! – подмигнула мне элефина и закрыла крышку.
Капсула еле слышно загудела. Сон не шёл, а впереди было ещё двое суток? Я закрыла глаза и попробовала посчитать разноцветных линов, затем повторила времена в элейском языке, потом посчитала до десяти тысяч. Открыла глаза и несколько минут пялилась сквозь крышку капсулы в потолок медицинского отсека. Снова закрыла глаза и… Была не была!
– На новой станции приснись мне мой будущий парень, – скороговоркой произнесла я (кажется, так говорила Тали) и провалилась в сон.
Слова всё-таки должны были быть другие. Потому что приснился мне… Элефин Арэниэль Вардис. Он был коротко подстрижен, длинная косая чёлка прикрывала правый глаз, а от виска, слегка задевая веко, до подбородка, как бы повторяя абрис лица, тянулся тонкий белый шрам. Его лицо выражало презрительность, а сам он надменно обращался ко мне:
– Да ты неумеха, которую по недоразумению назвали смотрителем! Как тебе вообще доверили станцию? Надо же было умудриться пустить к себе скаривитянина! Тебя в этой твоей школе навигаторов не учили, как определять скаривитян?
Потом элефин исчез, и мне приснились господин нье' Кланис и господин нье' Фож: они почему-то сидели друг напротив друга и плели друг другу косички. Потом оба повернулись ко мне и протянули свои тазеры со словами:
– Почини наши расчёски. Ты ведь умеешь, Линн!
Затем пропали и они. Пришёл другой сон.
Я бродила по длинным чёрно-белым коридорам какой–то станции, по пути мне попадались раскрашенные в оранжево-зелёную клетку ремонтные боты, которые разрисовывали коридоры станции цветными пятнами…
– Нужно будить её, – сквозь сон услышала я чей-то знакомый голос. – Нервное потрясение последних дней было велико, но больше успокоительного давать нельзя, практически все повреждения залечены. Шрам на бедре остался, но его надо убирать в несколько этапов. Если продолжу давать снотворное и успокоительное, она неделю после пробуждения будет слюни пускать, а завтра у них первый учебный день.
Я приоткрыла глаза, но толком не смогла ничего рассмотреть. Казалось, надо мной кто-то склонился. Я несколько раз моргнула, и лицо наклонившегося обрело чёткость. Тали.
– Мам, Линн просунулась, – тревожно сказала она, глядя куда-то в сторону.
– Твоя мама работает на этом маяке? – заторможено спросила я.
– Ага. Смотрителем. – Хмыкнула та.
Я села в капсуле, свесила ноги, осмотрелась: я находилась всё в том же медицинском отсеке. Только теперь до меня дошло.
– Ты…
Она кивнула. А рядом со мной села принцесса и приобняла меня за плечи.
– Прости нас за небольшое представление. Шатроф – это тоже моя фамилия. Так что никакого обмана.
– Так приятно, что можно хоть с кем-то быть самой собой! – радостно сказала Тали и вопросительно посмотрела на меня. – Ведь ничего не изменится, если я нье' Тарку-Ринд?
Я задумалась. В школе навигаторов все равны, так было сказано в первом пункте кодекса школы… Да и я сама… разве чиста аки лист турнелиса? В школу сунулась поступать без предупреждения опекунов, нанесла ущерб уважаемым вигам своей деревни, была свидетелем похищения, меня саму чуть не похитили. Разве у меня было право осуждать Отталию?
– Не изменится! – несмело улыбнулась я.
На лице Тали тоже расцвела улыбка.
– Тогда хватит валяться! Пошли, покажу тебе твой отсек! Сегодня мы ночуем тут, а завтра утром вместе с папой, – она запнулась, – с ректором нье' Тарку отправимся в школу навигаторов.
– Тали, иди пока в столовую – остановила её Катя, – мне бы хотелось обсудить один вопрос с Линн.
Я удивлённо уставилась на принцессу. Мне всё ещё было неловко. Обожаемая принцесса всех вигов вот так просто общалась со мной. Словно поняв, о чём я задумалась, она по-простецки бросила:
– Заканчивай стесняться, Линн! Я беру тебя под свою опеку, – увидев, в какой шок повергли меня её слова, она, смеясь, добавила: – Поверь, не такое уж это и благо! Мои дети воспитываются, как обычные подростки, поверь, поблажек не будет, – она подмигнула, – но, если будешь справляться, будут и бонусы. А теперь пойдём в сад. Нас уже там ждут. Надо поговорить.
Я вошла в сад следом за принцессой и обомлела: передо мной были живые кустарники и невысокие деревья. В первую секунду я подумала, что это искусственные растения, но, присмотревшись, поняла – живые! Вот это да! Я по-деревенски раскрыла рот. А когда мы дошли до небольшого водопада, моему восхищению не было предела. И я решила, что у меня на маяке тоже будет оранжерея! Или теплица, где я буду выращивать не только красивые, но и полезные, и даже съедобные фрукты и овощи. Или цветочная клумба. Что-нибудь растительное обязательно будет!
Рядом с водопадом стояли кресла и столик. Два кресла уже были заняты: в одном из них расположился ректор нье' Тарку, а в другом, похоже, зверолюд. Но необычный. Он напоминал мне существ, которых видела я видела в рейдах: длинных скользких неприятных зверей. Нье' Човдж обходил их стороной, говоря о них, как об опасных тварях. Кое-где на коже зверолюда проступали чешуйки, а зрачки его глаз были вертикальными, как у хищников. При нашем появлении мужчины встали, и принцесса указала мне на свободное кресло.
– Сшитанс, – обратилась она к мужчине-змею, – расскажи нам о том, что удалось узнать.
Он кивнул.
– Катя, я проверил слова Одалинн, и выяснил: у господина нье' Фожа действительно было много приёмных детей, в основном девушки до пятнадцати лет. По достижении ими совершеннолетия девушки принимали решение покинуть Каменку. Это со слов нье' Фоджа и других местных жителей. Поговорил я и с преподавателями в школе, они упомянули, что как-то Одалинн пропустила несколько недель и старосте пришлось идти выяснять, в чём дело. Староста уточнил у семьи нье' Кланис, те сказали, что Одалинн заболела. Побоев никто не видел. В рейдерском отряде мнения разошлись: некоторые утверждали, что Одалинн, – он глянул бросил на меня взгляд, – что Одалинн спала с господином нье' Човджом…
Я покраснела от возмущения и даже не нашлась, что ответить. Вот же злые языки! Как они могли, мне ведь было около тринадцати лет, когда появился дар. Выходит, многие считали, что место в отряде я заслужила… Я закусила щеку изнутри, чтобы не разреветься. А господин Сшитанс тем временем продолжал:
– … и поэтому он к ней хорошо относился. Я пообщался с этим господином, он рассказал, что Одалинн хорошо показала себя в рейдах, а ещё помогла бесплатно восстановить большую часть его домашних роботов и техники, и что, когда он узнал, что сын господина нье' Фожа с другом попытался изнасиловать Одалинн, а та их отделала, он решил помочь девочке. Он немного проводил её перед её отъездом, дал провизии и денег на проживание до поступления.
Он замолчал.
– Резюмируя сказанное, ни подтвердить слова Одалинн, ни опровергнуть их мы не можем, – подвёл итог господин нье' Тарку.
Я вздрогнула, в горле у меня стоял ком.
«Как я могу доказать, что история с Наринсой – правда? Что шрамы, которые свели с моего тела, кроме нескольких отметин, мне не приснились? Неужели я так и останусь навсегда бессловесной, забитой, исполняющей чужие приказы Линн…», – подумала я.
Стало очень горько, и мне всё же не удалось сдержать слёзы. Задумавшись, я не услышала, как ко мне обращаются.
– Одалинн, ты с нами? – сочувственно спросил нье' Тарку.
– Да, – тихо ответила я и сразу спросила: – Теперь вы меня отчислите?
Я старалась, чтобы голос не дрожал, но, видимо, не преуспела в этом. Господин нье' Тарку задумчиво постучал пальцами по коленке.
– Нет. – Ответил он. – Но выяснить правду о происходящем в Каменках необходимо.
– Одалинн, – обратился ко мне господин Сшитанс, – помоги нам. Попробуй подробно вспомнить похищение Наринсы.
– Сосредоточься. Можно закрыть глаза, расслабиться. – Предложила принцесса.
Я в очередной раз изобразила болванчика. Устроилась поудобнее, прикрыла глаза и стала вспоминать.
– Была среда, мы только что вернулись из рейда. Нье' Човдж отдал мне мою долю, я шла по лесу, чтобы спрятать часть денег. Я копила на билет до столицы. Нье' Кланисы забрали бы всё, если бы знали. – Я замолчала, припоминая события того дня. Хоть времени прошло и немного, я боялась, что что-то успело стереться их памяти. – На небольшой полянке, среди зарослей турнелиса, есть несколько деревьев с дуплами. В одном из них у меня был схрон. Я умею ходить неслышно по лесу, нье' Човдж научил. В рейдах нельзя шуметь. Не дойдя до поляны, я услышала шум мотора. Это показалось мне странным, поэтому я скрытно подобралась поближе и увидела, как двое мужчин грузили связанную Наринсу в катер. Она мычала и пыталась сопротивляться. Они стукнули её по голове, и она затихла, затем они улетели.
Я говорила тихо, но твёрдо, заново проживая происходящее.
– Можешь описать катер? – спросил Сшитанс.
– Могу. И даже бортовой номер могу указать.
Все замолчали.
– Одалинн, а почему ты раньше не сказала про номер? – спросила Катя.
Я пожала плечами.
– Сейчас вспомнила, пока рассказывала. Подумала, что номер у катера непривычный, в нашей округе таких нет. И как только подумала, номер вспомнился сам собой.
– Напиши нам, пожалуйста, номер, – ректор нье' Тарку протянул мне планшет.
Я записала комбинацию из букв и цифр и протянула планшет обратно. Его взял Сшитанс, быстро набрал что-то на коммуникаторе, кивнул нам и, не прощаясь, покинул сад.
– А пойдёмте-ка завтракать, нас Отталия уже заждалась, – предложила Катя.
В столовой сидело несколько странных существ. Я решила позже спросить у Тали, кто это. На нас не обратили внимания, а мы прошествовали к пищевому синтезатору. Я выбрала блюдо из руптиса – кашу из злака, распространённого на севере нашей планеты. А когда села за стол, увидела, как Тали подходит ко мне с подносом потрясающе пахнущей и красиво выглядящей еды.
– То, что ты ешь, – это очень полезно? – осторожно спросила она меня.
– Не знаю, я привыкла так завтракать в деревне.
И тут рядом с нами возникла голопроекция какого-то мужчины, перед ним стояла голопроекция тарелки с голопроекцией такой же каши, как у меня. Полупрозрачный красивый мужчина тоскливо посмотрел на кашу, зачерпнул её ложкой, поднял высоко ложку и перевернул её. Каша тягучей каплей медленно стала опускаться вниз. Не опустившись до тарелки несколько сантиметров, капля повисла. Мужчина потряс ложку, капля стала раскачиваться. Но в кашу опускаться не желала. Полупрозрачный красавец притворно-грустно вздохнул.
– Спасибо, Аликс, – улыбаясь, сказала Тали, – мы поняли, что ты имел ввиду.
– Обращайтесь, – снисходительно разрешил прозрачный красавчик, белозубо улыбнулся, подмигнул мне и… исчез.
– А… а ты хочешь, как у меня? – спросила Отталия.
Я завистливо посмотрела на её поднос.
– Я бы попробовала…
Она схватила меня за руку и вытащила из-за стола. Через мгновения мы уже стояли перед синтезатором, и Отталия набирала команды.
– Омлет, бекон, кофе…, – она глянула на меня. – Нет, к кофе надо привыкнуть, потом попробуешь, и, если понравится, будешь заказывать. А пока компот. Булочку, масло, джем. – Она повернулась ко мне. – Хочешь классный десерт? Мой любимый! – Я неуверенно кивнула, и она набрала ещё одну команду. – Пирожное с кремом из индели.
– Индели? – поинтересовалась я.
– Фрукт, растущий, на одной интересной планете, имеет нежный вкус, но кошмарно твёрдую корочку и много семян в мякоти.
Когда я поставила всё заказанное на поднос, то подумала, что этого мне хватило бы и на два дня. Тем не менее всё было так вкусно, что неожиданно для себя я съела всё! Пирожное оказалось восхитительным. Корзиночка из песочного рассыпчатого теста и воздушный, лёгкий, слегка сиреневый крем. Никогда не ела такого! Ммм!!!
За завтраком я осторожно спросила, почему у принцессы несколько имён. Отталия внимательно посмотрела на меня, словно решая, какую версию событий выдать.
– Мама выросла на планете, где ещё не знают о космических путешествиях и о других расах и мирах. Когда она росла, она не подозревала о своём происхождении. На этой планете ей дали местные имя и фамилию. Екатерина Шатрова. Короткое имя – Катя. Мама разрешает так себя называть близким и тем, кому доверяет. Кайса Дэгни – это её официальное имя, данное ей при рождении.
Принцесса не знала, что она принцесса. Прямо сказочная история. Я надеялась, что когда-нибудь её услышу.
После завтрака Тали потащила меня осматривать маяк. Мы заглянули в трюм, и она представила меня необычной женщине–птице с тремя парами конечностей: птичьими ногами, руками гуманоида и крыльями. Большую часть её тела была покрыта перьями, даже на голове, похожие на волосы, развивались ярко-розовые перья.
– Это Маррин энра Рон, – сказала Тали, – королева нашего трюма и потрясающий суперкарго маяка номер пять. Потом расскажу, как она умудрилась составить торговый договор так, что даже представители расы гномейров прилетали поучиться у неё деловой хватке!
– Кто такие гномейры? – заинтересовалась я.
– Аликс, покажи нам, пожалуйста, типичного гнома!
Тут же перед нами возник полупрозрачный образ невысокого, очень коренастого мужчины. С густой бородой, кустистыми бровями и носом картошкой. Руки этого представителя расы гномейров были, как кувалды, на голове у него была надета какая-то остроконечная металлическая шапка, на груди – металлическая защита. В руках гном держал странный инструмент продолговатой вытянутой формы. Как только я обратила внимание на инструмент, гном нажал кнопку на рукоятке и в нашу с Тали сторону выпрыгнула кувалда. Мы дружно сделали шаг назад. Гном нажал ещё раз, и вместо кувалды появилась кирка, а после неё и топор внушительных размеров. На ногах у представителя расы гномейров были огромные самозашнуровывающиеся противоскользящие противоударные высокие ботинки. Что-то в этом гноме казалось мне странным. Только потом я сообразила, что было не так с экипировкой гнома. На нём не было штанов. Стратегические места прикрывали огромного размера трусы в зелёные сердечки.