509 год до нашей эры

Тарквиний

Мне б лучше этого не знать.

Туллия

Напрасно ты так говоришь.

На пользу путешествие пошло им,

ты их теперь почаще посылай.

Тарквиний

Узнаю, кто был первым, отошлю!

Туллия

Чего ты там бормочешь?

Я говорю тебе про наших сыновей.

Что за крутая перемена?

Приветливость и нежность, и любовь!

Восторг щенячий! Я не узнаю их,

стеснявшихся не то, что поцелуя,

объятия обычного со мной.

Чуть с ног не сбили!

Как благотворны странствия бывают!

Я думаю, не стоит ли тебе

отправиться куда-то ненадолго?

Ты так давно меня не целовал.

Я забываю, что это такое.

Хоть вспомнить есть что!

Тарквиний

Ты можешь вспомнить,

кто из них был первым?

Туллия

Вот это поворот! Ты хочешь знать?

Зачем? Что толку рыться в прошлом?

Тарквиний

Оставь свои змеиные увёртки,

ответь мне: кто из них был первым?

Туллия

О, боги, Луций! Ты меня пугаешь!

Что за вопросы? Имени не помню.

Тарквиний

.Я говорю тебе про наших сыновей!

Туллия

Про сыновей? К чему всё это?

Тарквиний

Да можешь ты ответить наконец?!

Туллия

Не помню, как-то оба налетели

одновременно, я не помню, честно.

Тарквиний

Жаль, жаль, ну что ж: узнаем в своё время.

Туллия

Ты очень странный. Что узнаем?

Тарквиний

Узнаем всё!

Туллия

Тебе б трактаты для ораторов писать!

Тарквиний

Иди кусай кого-нибудь другого.

Туллия

Муж мой! ты съел лягушку? или мышь?

Тарквиний

Оставь меня, иди к себе.

Туллия

(почти ушла, но останавливается у выхода)

Так я, по-твоему, змея?

Смотри, могу ужалить, больно!

Тарквиний

Не сомневаюсь в этом, только знай,

что я твоих укусов не боюсь.

Сильней, чем ты ужалила отца,

меня ужалить ты не сможешь.

Туллия

Ты что это такое говоришь?

Тарквиний

Что можешь сделать ты мне?

Старости дождаться?

найти любовника, купив его любовь?

наполнить его душу ядом?

заставить руку на меня поднять,

застигнув где-нибудь врасплох?

И, если мне вдруг повезёт

не умереть на месте, и, спасаясь,

тебя в повозке конной встретить

и рёбрами своими испытать

всю тяжесть этой колесницы,

дробящей старческие кости.

И умирать в пыли дорожной,

сил не имея отползти

в ближайшие кусты или в канаву,

чтоб спрятать там позор, и боль, и горечь

своих последних тягостных минут?

Туллия

Какая же ты всё-таки скотина!

Все эти годы носишь в сердце гадость,

достойную лишь ртов последней черни.

Я никогда, ты слышишь, никогда

не думала и не желала, чтоб ты убил отца!

Я говорила: власть его не вечна,

неплохо бы заранее тебе

подумать, как войти в наследство.

В противном случае, имея все права

на власть через родство с двумя царями,

и не воспользовавшись ими,

ты никогда не станешь равен деду,

оставив в прошлом его имя и своё.

Я упрекала за бездействие тебя!

Тарквиний

Каких же действий ты хотела,

вливая в уши мне свой яд?

Взять обещание не посягать на власть

с тех, кто на это претендует?

А может быть, собрать расписки?

Туллия

Я не закончила! Ты всё-таки спросил.

Понадобилась четверть века!

Спросил – так слушай же! В тот день

ты вынудил отца прийти на Форум,

а я осталась дома и весь день

богов молила, чтобы мир

семействам нашим даровали.

Так долго слушали мои мольбы

и лары и пенаты, что начало темнеть,

а с Форума вестей не приходило.

Когда же прискакал гонец,

он сообщил о том, что Сервий ранен,

но просит никуда не отлучаться -

он хочет сам прийти, сказал.

Гонца спросила я: как получилось,

что раненый идёт, а не везут его?

Гонец ответил, что он сам так пожелал

и никого к себе не подпускает.

Тут я вскочила в колесницу,

в которой прибыл тот гонец,

и вылетела из ворот.

На полпути, на повороте,

я слышала удар, как будто конь

на что-то налетел. Что это было? -

я не успела разглядеть: уже стемнело,

а я гнала во весь опор.

На Форум въехав, я спросила:

«Царь здесь?», мне подтвердили,

что он ушёл по направленью к дому.

Я повернула и поехала обратно.

В том месте, где я слышала удар,

в начале улицы Киприйской

направо к Урбиеву взвозу

во тьме сидел гонец и тихо плакал

над трупом моего отца.

Его затылок был разбит о камень,

как при падении от сильного удара,

и голова лежала в луже крови,

и рана в животе сочилась кровью.

Мы подняли отца на колесницу,

я помню, он был лёгкий, как ребёнок,

И отвезли его домой. Вот как всё было.

Это потом уж грязная молва

вонзила сотни ядовитых жал

в окаменевшее от горя сердце,

с присущей черни гнусной злобой,

перевернув и извратив тот день,

которого мне дорог каждый миг,

как, якобы, отец вцепился

в поводья моего коня,

остановив его , и, истекая кровью,

молил о помощи, а я, исчадье ада,

взяла и переехала его.

Как мог старик преклонных лет и слабый

коня на всём скаку остановить?

К тому же раненый в живот!

Будь проклят тот, кто свой язык марает

в ведре отхожем, полном клеветы.

Тарквиний

Как жаль, что ты мне раньше не сказала?

Туллия

Как жаль, что ты не спрашивал. И как

такое спросишь? Как?

«Не ты ли переехала отца?»

А как самой сказать такое?

Да, он был сбит мной. Как жить с этим?

Как жить и знать, что я – причина смерти

отца и что последний вздох

он испустил во тьме, валяясь у дороги,

не попрощавшись с близкими,

и не приведши дел в порядок?

А эта рана: почему в живот?

В живот приходится, когда бьют снизу,

и когда не ждёшь удара.

Какая низкая душа

могла свершить такое злодеянье?

Тарквиний

В тот день на Форум я собрал отцов,

чтоб подготовить их к голосованью

как нужно было мне.

И вот один из них мне говорит,

что, если было право у меня от деда

царём стать, то за всё то время,

что правит Сервий,

и правит мягко и без бед,

за все сорок четыре года оно иссякло,

а Сервий своё право подтверждал

уместностью своею в царском кресле

и мудрым управленьем государством.

Я возразил, что Сервий, хоть и был

немалым благом государству,

но царство получил обманом:

богам такое неугодно!

И Рим за это всё равно заплатит!

Пока мы это обсуждали,

на Форум въехал Сервий,

и только я закончил, он, поднявшись,

услышав то, о чём я говорил,

своё мне кресло предложил,

коль скоро я так разбираюсь

в том, что богам угодно, а что нет,

и, если гнев богов меня не поразит

на троне царском, значит, я достоин

его занять и Сервия сменить.

Такое предложение я принял

и в шутку и всерьёз, подумав даже:

«Старик решился сам мне власть отдать,

устав от дел и лет преклонных?».

Я сел, все стали ждать, я тоже ждал,

признаюсь – не без страха,

но ведь известно: гнев богов

нас настигает в те минуты,

когда его совсем не ждём.

Тогда все стали ждать,

что скажет Сервий.

Молчание нарушил самый старый

и уважаемый из всех отцов.

Он так сказал: «Что ж, Сервий, полагаю,

мы получили ясный результат,

и если мы произошедшее не примем

как волю тех, кого ты сам призвал на суд,

то боги это точно не оценят.

Нельзя заигрывать с богами!

Кто из отцов увиденное здесь

готов голосованьем подтвердить?»

Тут Сервий вдруг с невиданным проворством

для лет его сбежал к своей охране

у одного из ликторов взял меч,

взбежал обратно в курию и с криком

«Царь есть орудие богов!»

стремительно направился ко мне.

Ты знаешь, в курию нельзя

входить с оружием, поэтому мне нечем

меч было выбить из его руки, .

чтоб защититься. Всё, что я успел:

вскочить из кресла, увернуться

и вытолкать из курии его

при помощи попавшегося стула.

Он, кувыркаясь, пролетел

какое-то количество ступеней,

остановился и с трудом поднялся,

наполовину меч торчал из живота.

Тут ликторы схватились за мечи.

Отцы остановили их, сказав,

что царь пошёл на злодеянье,

на Форуме оружие подняв,

и так как без оружия был я,

царь не нуждается в отмщеньи -

судьбой его распорядились боги…

Поднявшись Сервий, вынул меч из раны,

и, оставляя след кровавый,

пошёл, шатаясь, с Форума пешком.

Его пытались усадить на колесницу,

но он размахивал вокруг себя мечом,

причём с таким остервененьем,

как будто не был только что он ранен

и был моложе лет на пятьдесят.

Он приказал им следовать за ним,

на расстояньи, а когда из виду скрылся,

на Форуме молчанье воцарилось.

Его от власти отстранить

планировали мы бескровно,

все уважали его возраст и деянья,

но что случилось, то, увы, случилось.

Сошлись на том, чтоб подождать до завтра,

и стали расходиться молча,

как вдруг на Форуме явилась ты

и громко крикнула: «Царь здесь!».

Здесь все единодушно согласились,

что знака очевидней быть не может.

На следующий день я стал царём.

Туллия

Гонец сказал, что все, кто был с тобою,

пришли в тот день с оружием на Форум

Тарквиний

Да, это так, но повторяю:

я в Курию поднялся безоружным

Туллия

Как кстати именно сегодня

ты обо всём этом заговорил -

через подруг от их мужей доходят слухи.

Есть кое-что, о чём твердят отцы,

и сыновья тех, кто уже не с нами,

которых разогнал ты по домам,

когда усёк сенат с трёхсот до сотни.

Они внушают людям, что, во-первых,

без междуцарствия ты воцарился,

отцы считают, что закон нарушен,

и давность срока здесь неприменима,

а во-вторых, при воцареньи

ты не провёл голосованья,

позволив только высказаться тем,

кто были куплены тобой и повторяли, как один,

несложную заученную речь,

в которой самым внятным местом

были слова о «непреодолимой

и явно высказанной воле

богов». Так люди говорят.

Тарквиний

Они так говорят? И всё между собою?

Нашёлся б хоть один, кто б мне сказал всё это!

И что это о «самом внятном месте»?

Хотелось бы мне знать, кто не считает

желанье всемогущих и бессмертных

весомейшим из аргументов?

Чем объяснить такую наглость:

бесстрашьем иль безумьем?

Туллия

Ты говорил, это одно и то же.

Тарквиний

Возможно. Так к чему ты клонишь?

Туллия

Не это ли вменял в вину отцу ты,

а сам проделал ровно тот же путь?

Тарквиний

Ты с воспитаньем сильно опоздала.

Туллия

Я знаю. Ты собрался под Ардею?

Я чувствую, они готовят что-то,

Рим покидать сейчас не стоит.

Тарквиний

Когда бы я боялся болтунов,

чьи имена мне все известны, кстати,

то не был бы у власти четверть века!

Поход уже не отменить,

и ничего б ему не помешало.

Казна пуста, а храм достроить нужно!

Я обещал. Юпитеру. Давно.

А с болтунов я взял залог надёжный -

их сыновья отправятся со мною,

пора им, лоботрясам, освежиться!

А как вернусь, займусь и болтунами.

V

дом Брута, поздний вечер,

Брут и Вителлия

Вителлия

Как долго тебя не было. Пешком

вы из Эллады шли? Устали?

Брут

Напротив, море было так спокойно,

что мы управились пораньше.

Вителлия

Ну, может быть, со мною что-то?

Мне кажется, что год тебя ждала.

Брут

Вителлия, послушай, я устал.

Вителлия

Вот и прекрасно. Отдохнём?

Брут

Нет, правда, нужно отдохнуть,

я с ног валюсь, а завтра под Ардею

Вителлия

С ног валишься? Ну что же,

должно быть, ты действительно устал

за целый день! Ведь, если я не ошибаюсь,

к царю вы прибыли задолго до обеда,

ну а сейчас, как видишь, ночь.

Брут

Тарквиний приказал возглавить всадников:

пришлось входить в дела.

Вителлия

«Входить в дела»! Как сказано! Скажи мне,

только не ври, она красивее меня?

Брут

Кто?

Вителлия

Брось, братья видели тебя с ней до отъезда.

Брут

Вот и спроси у них.

Вителлия

Ты слишком холоден для человека,

жену свою не видевшего долго?

Брут

Вителлия, ну что ты хочешь?

Вителлия

Чтобы тебя не видели с ней больше!

чтоб ты не уставал так… с нею

Брут

Тебя хотели огорчить?

им удалось, достигли цели.

Зачем это понадобилось братьям?

Вителлия

Не опускайся до вранья.

И, наберись терпения, послушай.

Мой род такой же древний, как и твой,

поэтому избавь нас от позора!

Не заслужила я того,

чтоб надо мной смеялись люди.

Если ещё раз вас увидят вместе,

ты должен знать, что я тебя оставлю.

Брут

Спокойной ночи, я пойду посплю.

VI

Вечер следующего дня.

Лагерь под Ардеей

Старый и молодой солдаты у костра.

Молодой

Ух, как же холодно сегодня!

Как надоело здесь торчать без дела.

Старый

Какого ж тебе дела не хватает?

Молодой

Мужского дела – битвы!

Старый

По-твоему, мужское дело – битва?

Молодой

А для чего мы здесь торчим?

Давно б уж дали нам приказ!

Сидим-сидим как курицы на яйцах?

Старый

Шутник. Не курицы, но и не петухи,

не горячись! Повоевать охота?

А что такое это «воевать»?

Ты после этого куда собрался?

Молодой

Домой! К своим пенатам?

Старый

Решил, что попадёшь домой?

Молодой

Ну да, к жене.

Старый

С чего ты взял, что интересно

Ей, куда ты хочешь?

Молодой

Кому? Жене?

Старый

Да, той жене, что всех нас ждёт.

Не понял? Смерти, дурень.

Вот я тебя и спрашиваю:

с чего ты взял, что попадёшь домой?

Молчишь? Вот то-то и оно! Ты битвы хочешь?

Ты хоронил хоть раз кого-то после боя?

Кишки его сгребал руками

в распоротый как у свиньи живот?

Ты слышал стон того, кто умирает?

Смотрел хоть раз ему в глаза?

Они полны и ужаса и боли,

и, кажется, что он тебя утянет

туда, с собой. Глаза его кричат:

«Ты отвернёшься – я умру»

или «Зачем всё это было?»

Как из обрубков части подбирают

тем, кто быть должен похоронен

своей роднёй, и тело нужно

привести в порядок, знаешь?

Ты видел человека в лихорадке,

отравленного ядами из ран,

неделями не приходящего в себя,

застрявшего меж тем и этим миром?

Как пилят кость железною пилою?

Мозг человечий в черепе разбитом?

А заливал твои глаза

фонтан горячей липкой крови,

когда в бою удачно взрежешь горло?

Мужское дело? Нет, мой друг,

всё это – дело не мужское

и не людское дело вовсе!

Жестокая крысиная возня.

Мужское дело – защищать свой дом.

А разорять чужой – совсем не дело.

Вон там, за стенами, сейчас

готовятся к мужскому делу.

А мы с тобою – боевые псы,

послушные хозяину за мясо.

Молодой

Тебе бы пастухом или садовником быть!

Что ж ты среди псов?

Старый

Я жизнь свою провёл на псарне, в битвах,

и ничего другого не умею.

Я тоже был как ты: скорее в битву!

Теперь уж стар, семьи я не завёл.

Нет никого и не было в собачьем сердце,

даже отец и мать скончались без меня,

когда я был в походе.

Когда ж случается не быть в походе,

мне одиночество моё

невыносимей самой лютой бойни.

Я – старый пёс, приученный лишь драться.

Мне страшно жизнь закончить в конуре.

Проколотым, распоротым, разбитым,

каким угодно, но не в конуре,

в бою и в драке, в полном забытьи,

без тягостных и горестных раздумий

о смысле жизни и напрасности пути,

среди таких же псов, они мне братья.

И главное, о чём прошу богов я,

чтоб среди них мне дали умереть,

когда придёт мой час.

Ты скажешь, брат не убивает брата?

Хотелось бы, чтоб это было так.

Что, если я – орудие богов?

Не только глупой царской воли.

Я призван убивать таких, как я,

мечтающих о смерти в пекле битвы

Таких в Ардее нет, народ здесь мирный.

Здесь убивать не буду никого.

Молодой

Ну ты даёшь! Не будешь убивать?

Дадут приказ – ты не пойдёшь?

Ты спрячешься иль просто здесь побудешь?

Старый

Зачем мне прятаться? я буду защищаться,

но убивать не буду, так решил я.

Молодой

Ты хочешь умереть? Зачем же защищаться?

Старый

Нет, умирать пока я не хочу,

но этих убивать не буду!

И молодых теперь не буду убивать!

Война сжирает молодых,

способных принести потомство,

а надо посылать таких, как я,

чтоб не плодить тоску с уныньем.

Молодой

Да, ты чудак, отец, мыслитель!

Старый

А ты в болото это больше ни ногой.

Вернись к жене, детей родите,

открой какую-нибудь лавку

иль мастерскую, что-то для людей,

люби родителей, жену, детей, друзей,

пусть будут веселы, жена в красивом платье,

родители пусть будут рядом с вами

и счастливы, смотря на вас.

Вот тебе достойное мужчины дело.

Молодой

Хорошие слова, отец. Их нужно записать.

Старый

Да уж будь добр, постарайся.

(Слышен шум приближающейся компании)

Отпрыски царские.

Забот не знают юные счастливцы.

VII (появляются Тит, Арунт, Секст, Колатин)

Луций Колатин

Друзья мои, давайте подсчитаем:

пять амфор с каждого, всего пятнадцать!

Пятнадцать амфор лучшего вина!

Доставить прикажите в мой шатёр.

Торчать нам здесь ещё немало,

так что оно нам точно пригодится.

Арунт

Да, будет чем отпраздновать победу!

Старый

Ну вот, ещё один.

Секст

Да, Луций, ты сразил! Бесспорно!

Теперь ещё нужней победа!

Старый

Да я гляжу, тут все такие!

Арунт

Чего ты каркаешь там, старый ворон?

Какие все мы тут такие?

Старый

Ни кабана ни зайца не поймали,

а вкус жаркого уж во рту.

Тит

Ты прав, вояка! что прикажешь делать?

в победу верить или в пораженье?

С чем в бой идти? – скажи нам.

Старый

Ни с чем! особенно в неправый.

Но жирный куш, что вам положен,

мешает голос разума услышать.

Тит

Тебя-то куш не ждёт. Ты почему же здесь?

Старый

Мне моего довольно куша,

к тому ж, мне не к кому спешить.

Арунт

Нам тоже не к кому, вернее незачем,

вернее, есть зачем, но нас не ждут.

По крайней мере так, как этого счастливца

Секст

Да это точно – этого счастливца!

Тит

Мы, видишь ли, решили посмотреть,

как наши жёны коротают время,

пока мы здесь, и выяснилось: все,

кроме его, (указывает на Колатина)

гуляют в дружеских пирушках!

И лишь одна нам показала,

что добродетель в женщинах жива,

она не только дом не покидает,

не убивая время пьянством,

но и, о чудо, соблюдает дом!

не просто отдавая приказанья,

но будучи с домашними в трудах.

Арунт

Я даже намекнуть своей боюсь,

чтоб сделала хоть что-нибудь руками,

попробовал разок и разбудил Везувий!

Секст (в стороне)

О! как она прекрасна! Как прекрасна!

Арунт

Эй, Секст, чего ты там бормочешь?

Иди погрейся с нами у костра,

ночь неожиданно сегодня холодна.

Секст (возвращаясь)

Да, ночь и вправду холодна сегодня,

так, срочно все в мою палатку:

нам нужно амфору открыть,

да приказать зажарить нам барана,

ну, кто проголодался, тот со мной.

Арунт

Да, Секст, ты прав, пойдём добавим,

обход закончен, я хочу барана.

Колатин

Вознагражденье вкусное мы заслужили.

Секст

Ну ты-то, Луций, как никто вознаграждён!

Тит

Ты хочешь Луция без ужина оставить?

Нехорошо, пойдём, всем хватит.

Вперёд, друзья, давно пора поесть.