Электрический лес

– То есть если я стану феей Воды, то уже ничего не забуду? – недоверчиво переспросила Ксюша.

– Не забудешь, – серьёзно подтвердила фея. – Но это, если подумать, очень тяжело – ничего не забывать. И вообще служение Воды – самое трудное из всех четырёх, потому что стихия, с одной стороны, женская, а с другой – мы не вполне женщины, понимаешь? Младенцам не умиляемся, к нарядам равнодушны, к бабским интересам типа «отношенек» – тоже. Но ведь ты, я смотрю, и сама такая?

– Да, – смущённо выдохнула девочка. – Как-то не тянет на все эти девчоночьи радости, я даже единственная в классе серёжки не ношу.

– Ну вот видишь! Поэтому мы и предлагаем тебе стать четвёртой феей Воды, то есть сначала, конечно, ученицей. Только поспи сейчас, пожалуйста, пару часов, хорошо? Мы с Хомкой поможем тебе заснуть.

* * *

Отпечатать «что-то типа букваря» оказалось гораздо труднее, чем самоучитель арифметики, поскольку в букваре нужны были ещё и картинки, но в конце концов мастера всё же сделали все нужные гравюры, и теперь фетеринские печатники – сама эта профессия появилась на Тарлаоне буквально вчера – заканчивали последние листы книги, сразу уходившие к переплётчикам. Всего решено было издать пятьсот экземпляров букваря, и первые сто из них уже лежали в кабинете у Фарлита, который как раз принимал сопредельных князей.

– О-мирет! – правитель Фетерина еле дождался, пока все остальные не торопясь рассядутся за столом. – Мы сделали это! – он протянул букварь сидевшему напротив Мотенору.

– Да ладно уж, сегодня нам всем можно побыть мальчишками! – озорно подмигул месинтарский князь, который тоже был готов пуститься в пляс и прекрасно улавливал настроение Фарлита. – Я под это дело вторую школу у себя в Парсемоте открыл.

– В Касаме пока одна, но для всех, девочки тоже учатся, – улыбнулся Нисталь.

– Надо думать! – хмыкнул Таоль. – У тебя же небось Лесные Сёстры преподают?

– Да, Манелисса в основном, и ещё при школе поселился один грамотный старый горец из Гремона, из клана Гарласа. Он хотел уже уйти умирать в горы, как у них заведено, но Гарлас с Тениллой упросили его этого не делать.

– Гремон вообще начал меняться к лучшему, – заметил Фарлит. – Думаю, этой зимой уже не будут так голодать, а то Тенилла мне такие ужасы рассказывала! Кстати, я отправил несколько букварей и учебников арифметики им в подарок.

– Поддерживаю! – обрадовался Лесанит. – Школу там, понятно, не откроешь, но хоть старики зимой будут детей учить вместо того, чтобы умирать уходить! О-мирет, как думаете, теперь они смогут прокормить своих стариков?

– Смочь-то смогут, – вздохнул Мотенор. – Но вы же знаете этих горцев – упрямые до невозможности! Если старый гремонец вбил себе в голову, что стал обузой для своих детей, как ты его переубедишь? Пусть такие хотя бы к нам уходят, найдём им дело.

– Вот Тенилла их и уговаривает, – поддержал князь Ниметара. – Ну что, о-мирет, по сколько букварей на школу берём? Если не хватит, потом же можно будет допечатать?

– Именно, – Фарлит согласно кивнул. – Думаю, надо с запасом, чтобы каждому ученику по такой книге.

* * *

«Ой, проспала! А мама-то как?» – тревожно вскинулась Ксюша, даже не успев толком проснуться. – «Уже утро, что ли?» – за окном были неопределённой темноты зимние сумерки.

Девочка повернулась и приподняла голову, нашаривая взглядом часы, которые, как она припоминала, висели в этой комнате на стене. Ага, половина пятого – значит, всё-таки вечера, а не утра, потому что рано утром в декабре было бы совсем темно. И – тихо, совершенно тихо. Она что, одна в квартире?

Ксюша встала и осторожно выглянула из комнаты. Нет, кто-то дома был – по стене мазнула смутная тень, и весёлый женский голос спросил:

– Проснулась?

– Ага, – тихо ответила девочка. – Ой! Фея…

– Ты же знаешь, что здесь водятся феи! – солнечно рассмеялась смутно знакомая женщина – золотоволосая, вся в зелёных самоцветах. – Я Ната, Первая сестра. Старшая фея Земли, если тебе так понятнее.

– А я вас помню, – узнала Ксюша. – Вы один раз с Оксаной Богдановной и Белкиной мамой нас около школы ждали. Только тогда вы не феей были.

– Не выглядела как фея, ты хочешь сказать? Всё правильно, обычно мы так не наряжаемся, просто сегодня одной девочке очень нужна сказка, не так ли? И, ради Бога, не надо на «вы»! Это Артур у нас репетитор, поэтому у него сначала только «вы» и «Ксения», но вот увидишь – уже завтра ты ему будешь просто «Кси», – Ната провела девочку на кухню. – Значит, так. Мама твоя ещё под наркозом после операции, в себя не пришла, но операция прошла хорошо, никаких осложнений не ожидается. Неделю должна в больнице провести, но не более того.

– Правда? – Ксюша радостно подняла голову. – Всё будет хорошо?

– Да, только не сразу, – подтвердила Ната. – Маме ещё где-то месяц будет нужна помощь. Но у неё же есть домашняя фея, разве нет? – подмигнула она. – Кстати, где ты хочешь жить до следующего понедельника? Можешь дома, тогда Оксана подстрахует и кто-то из наших, а можешь здесь.

– А в школу как ходить? Отсюда же далеко? И кошку кормить надо.

– Никаких проблем. Кошку вашу я уже покормила и погладила, а в школу – кто-нибудь тебя появит дома, а оттуда сама дойдёшь. Артур, Лёня, я, та же Хомка… Феи Воды и маги Огня, к сожалению, так не могут.

– А маги Огня тоже бывают? – девочке стало очень любопытно.

– Конечно, Стихий же четыре! Ты с ними очень скоро познакомишься. Да, может быть, поешь чего-нибудь, пока я здесь? А то Лара, как всегда, пиццу закажет – что я, не знаю её? Хотя в твоём возрасте это, похоже, любимое блюдо.

– А можно пиццу? – несмело прошептала Ксюша.

– Можно! – озорно улыбнулась Лесная Сестра. – Ты какую любишь? С морскими гадами? Заказываю!.. Кси, я сейчас отправлюсь за твоими регалиями, а оденешься ты как на посвящение в ученицы? Это нашим ученицам непременно зелёные платья нужны, а у фей Воды никакого канона нет – Лара вот даже полной феей становилась в стиле «напялила диадему и пошла», как она сама выражается.

– Диадему? У меня будет диадема? – удивилась девочка.

– Лет в шестнадцать, она только феям полного посвящения полагается. Ученицам – кольцо с аквамарином и нательная цепочка, тоже с аквамарином. Я про ваших говорю – у учениц Лесных Сестёр, регалии, конечно, побогаче будут.

– Кольцо? Не хочется как-то, – Ксюша состроила недовольную гримасу.

– Ну понятное дело, феи Воды вообще украшения не любят, но магическое кольцо не обязательно носить постоянно! Надевай, когда никто не видит, просто чтобы камень приручить.

– Я поняла. А… можно туфли на каблуке? – девочка зарделась, решившись выдать свою тайную мечту.

– Хочешь не столько принарядиться, сколько поскорее вырасти? – понимающе посмотрела Ната. – Можно, я же говорю – никакого канона!

* * *

– Кси, давай хоть поедим пока? – Лариса повернула пиццу самым аппетитным куском к девочке. – Скоро Алина с работы вернётся и Марину из Питера доставят, и нас станет четверо.

– А кем феи работают? – полюбопытствовала Ксюша.

– Кто кем. Алина, например, антикварную лавку держит, а я студентка ещё. Конечно, она всё тебе покажет, – добавила фея, предугадывая вопрос. – Завтра суббота, как раз навестите с Натой твою маму в больнице и потом поедем к Алине.

– Кстати, а вас вообще много? Ну, всех?

– Всех магов и фей? Вместе с тобой – двадцать три человека, в основном, понятно, Лесные Сёстры. Динару не считаем пока – ещё неизвестно, будет она феей или нет.

– А Динара – это кто?

– Она маленькая совсем, ей пять месяцев только. Исходно, значит, были четыре Стихиали, с двумя из них ты уже знакома…

– Артур и Ната? – сообразила девочка.

– Ну да. Алина – стихиаль Воды, и есть ещё Огонь, по имени Виктор. А потом они начали учеников брать, и нас стало много… Привет, Линка!

– Привет, – кивнула появившаяся на кухне Ледяная Дева. – Кси, меня Алиной зовут. Я стихиаль Воды – Лара тебя, наверное, уже просветила. Ещё нас Ледяными Девами называют, но ты не пугайся.

– Так я буду Ледяной Девой? – Ксюша вскочила и радостно выпрямилась. – Ура-а!

– Ого! Ты, я смотрю, слышала про нас?

– Конечно! – девочка восторженно смотрела на фей. – Вы за справедливость боретесь! Как Вера Засулич⁵!

– Ты не рано начала такими персонажами интересоваться? – хмыкнула Лариса. – Обычно это бывает лет в пятнадцать.

– Не рано, – нехотя буркнула Ксюша.

– Это из-за прошлогодней истории с Вероникой Владимировной? – догадалась Алина. – Я, как ты понимаешь, в курсе, что тогда произошло. В полном курсе, – произнесла она зловещим шёпотом. – Хотя бы потому, что феи Воды полного посвящения могут читать чужую память, как свою.

– Да-а? Телепатия? А так появляться из воздуха, как Артур, мы не можем?

– Вот этого – не можем, – призналась Ледяная Дева. – Но, может быть, сможем, если ты станешь нашей четвёртой.

– А третья, кстати, уже здесь, – Лариса уловила мимолётное движение воздуха, и через мгновение на кухне действительно возникла Марина, перенесённая прямо из Петербурга невидимым Володей.

* * *

– Вы что, девочке помыться не предложили? – напустилась на Ледяных Дев нагруженная пакетами Ната. – А ещё феи Воды! Она же, наверное, стесняется сама попросить, – Лесная Сестра утащила Ксюшу в ванную.

– Наталь, ты ничего не перепутала? – иронично спросила Алина, когда Ната, очень быстро вернувшись, начала разбирать пакеты. – Например, мою ученицу со своей?

– Она как раз и хотела такие туфли, – отмахнулась Лесная Сестра. – Значит, и всё остальное должно быть на уровне, так ведь? Ну пусть хотя бы у одной Ледяной Девы будет платье ученицы!

– Ладно, – Лариса резко встала. – Деуки, пошли диадемы напяливать! – она прошла в комнату и через несколько минут появилась в платье и при полных регалиях. – Ура, я первая успела! И вообще Вода первая собралась, вот!

– Поперёд галичанки в пекло? – рассмеялась Марина, уступившая подруге всего несколько секунд.

– Поперёд Стихиали в воду, если на то пошло, – подмигнула Алина, которая не стала торопиться и оделась последней. – Ксюша-то всё равно не готова ещё.

– Хочешь сказать, что Ната не умеет её готовить? – неуклюже пошутила Лариса.

– Уже приготовила. Под бархатным соусом! – заглянула в дверь Лесная Сестра. – Тьфу ты, сама от вас чернушными шуточками заразилась… Короче, феечки! Вы её на кухне, что ли, посвящать собрались?

* * *

– Omnia meminit aqua! – прозвучал над миром девиз Воды.

– Omnia meminit aqua! – торжественно поклялась в ответ Ксения – уже не Ксюша.

«Помни и дай вспомнить!» – неожиданно послышалось ей. Ой, а кто это сказал?

– Ты что-то услышала? – поняла Алина.

– Да, – чуть растерянно произнесла девочка. – «Помни и дай вспомнить».

– Похоже, тебе сказали, какая у тебя уникальная способность феи Воды, – сообразила Лариса. – Алина может стирать чужую память, я – переставлять в ней куски, а ты, я так понимаю, восстанавливать забытое! Мариш, а у тебя что?

– Такое впечатление, что я могу сделать воспоминания бесстрастными, – ответила галичанка. – То есть человек будет помнить само событие, но связанные с ним эмоции станут слабыми или даже вообще исчезнут.

– Да, кстати, насчёт «исчезнуть»! – Лариса, вспомнив самое главное, попробовала перенестись в соседнюю комнату. Да! Теперь – получается!..

– Деуки, я появилась! – восторженно выдохнула она, вернувшись обратно. – Мы образовали Нить Стихий!

– Ура-а! – радостно закричала Марина, повторив исчезновение подруги. – Кси, а может быть, и у тебя получится? Попробуй!

– Только не в соседнюю комнату, – Алина отошла в угол. – Кси, потянись мысленно ко мне… Есть! – воскликнула она через несколько секунд, когда девочка, неожиданно даже для самой себя, оказалась рядом. – То, чего нам всем так не хватало!

– Я что, смогу так куда угодно? Как Артур? – Ксения была слегка напугана своей новой способностью.

– Да, но если не в воде, то только одна – переносить вместе с собой кого-то другого по земле и в воздухе мы всё-таки не сможем. И ты уж прости, но в полные феи тебя посвящать слишком рано. Телепатию и управление стихией Воды получишь лет через пять-шесть, хорошо?

– Я понимаю, – девочка серьёзно кивнула. – А улыбаться новой фее разве не надо?

– Ната просветила? – рассмеялась Алина. – Это у Лесных Сестёр вообще-то. Хотя, знаешь, давай все вместе! – она подвела ученицу к зеркалу. – Ну как? Впечатляет?

– Угу, – Ксении очень нравилось новое платье – тяжёлый синий бархат благородного фиолетового оттенка с сиреневатыми кружевами по вороту. В таком же стиле были одеты и остальные Ледяные Девы, и это действительно впечатляло. – А маме можно будет так показаться?

* * *

– Ну мужики! – Ната обиженно закусила губу. – Первопроходцы называется! Почему вы себе учеников не ищете? Фей Воды уже четыре, феям Земли только Динару осталось в ученицы посвятить, а вы куда смотрите? И этих-то учеников вам женщины нашли!

– Справедливости ради, Лару мне, наоборот, Артур подогнал, – заметила Алина. – И ты уверена, что Динара тоже наша?

– Очень хочется в это верить, – призналась Лесная Сестра. – Так любопытно стало – что же за «уникальный дар» нам будет? Я-то сначала так поняла, что это дело отдалённого будущего, а оказывается, достаточно даже учениц.

– Ты имеешь в виду – достаточно для Нити Стихий? – уточнил Страж Вихрей. – Не буду спорить – может быть, и для двойного ковена тоже будет достаточно, но что-то мне подсказывает, что всё упирается не в наших с Виктором учеников и даже не в Динару, а в Инессу. Помнишь, что Леренна говорила?

– Что с посвящением Инессы в полные феи ученицы тоже смогут ходить между мирами? – вспомнила Ната. – Так Инессу хоть завтра можно посвящать, а Динарочка когда ещё вырастет…

– Да уж, соглашусь – мужские стихии безнадёжно отстали, не получается у нас, – грустно улыбнулся Виктор. – Что бы мы без женщин делали?

– В частности, без Воды с её предчувствиями, – подхватил Артур. – Линка, а что теперь чувствует полная Нить Стихий?

– Что помощь ковену Сплетения придёт из тумана, – сразу ответила Ледяная Дева. – Только, умоляю, не допытывайся, что бы это значило! Сама не знаю.

* * *

Зимние рассветные сумерки над сельским кладбищем уже начинали светлеть, когда на одной из могил внезапно появились несколько тёмных теней. Могила была ухоженной, с новой оградой, но при этом почему-то безымянной – никакого памятника на ней не стояло, и лишь след от небольшой плиты указывал на то, что ещё совсем недавно, буквально вчера, у человека, ушедшего в Вечность, было имя.

Впрочем, именно это имя тени и возвращали, ибо они тоже были людьми – живыми, и у них тоже были имена. Небольшой памятник тихо встал над могильным холмиком, и людям почему-то сразу показалось, что он стоял здесь всегда.

А потом они стали исчезать – один за другим, и хмуроватое утро застало на вкопанной каменной скамеечке лишь последнюю из них. Молодая золотоволосая женщина, поднявшись, поправила букет белых гвоздик у подножия вертикальной плиты и, достав платочек, ещё раз протёрла саму плиту – полированный синевато-чёрный камень с искристыми вкраплениями, поразительно похожий на ясное ночное небо, в котором вместе со звёздами летела девушка на вырезанном в камне портрете.

Да, человек вновь обрёл имя и прошедшую земную жизнь. «Белкина Наталия Михайловна. 23.03.1977–20.11.1997», – было высечено на памятнике.

И ниже, у самой земли: «Белке от Стрелки».

Глава 2. Подписка о неразмножении

3–31 декабря 2006

Поутру просыпается роза моя,

На ветру распускается роза моя.

О жестокое небо! Едва распустилась –

Как уже осыпается роза моя.

Омар Хайям⁶

Своё пятнадцатилетие Инесса уже отметила два дня назад в узком кругу, но она была феей, хоть пока и не полного посвящения, и ей хотелось порадовать и «юных друзей мафии», тем более что у Антона на неделе тоже был день рожденья. Стихиали понимающе устранились, предоставив девушке полную самостоятельность, а из «молодой гвардии» принимали участие только Лена и Гражина, которая сначала даже обиделась, подумав, что её считают за маленькую, но Лена сказала ей: «Ты не поняла. Тебя не ставят на одну доску с малышами, а, наоборот, просят помочь устроить праздник для детей». С такой интерпретацией юная художница охотно согласилась и сейчас вдохновенно украшала шоколадными узорами большой торт.

– Сколько гостей придёт? – подсчитывала она, соображая, как будет поделен торт. – Антон, Белка с Лёней, ксюшки-машки и нас трое, так? Лен, твоя мама присоединяется? – отмечать они собирались именно у Лены.

– Да, конечно, – Лесная Сестра мило улыбнулась. – Пусть тоже побудет девочкой Риммой, а то Римма Павловна слишком привыкла, что праздник – это непременно море выпивки. Плюс ещё у Маши всегда хвост.

– Ага, полиэтиленовый, – рассмеялась Гражина. – Слушай, а Полиэтилену можно шоколад?

– Можно, Маша её несколько раз угощала потихоньку, – вспомнила Лена. – У них только Георгию ничего вкусного нельзя.

– Кстати, – спросила Инесса, – а на Земле бывают звери с двумя хвостами?

– Звери – нет. Насекомые такие есть, они так и называются – «двухвостки». Точно! Маша ещё и Андрея притащить может!

– Не «может», а «пусть притаскивает», – Гражина начала размечать на торте одиннадцать секторов. – А то ведь всё равно попросит с собой кусок для него – не та девочка, чтобы самой лакомиться, а брата не угостить. И придётся Андрею в туалете есть, потому что «Жорику ничего нельзя». Лен, ну вот почему так? Лейкоз вылечить – можем, парализованного человека поднять на ноги – пожалуйста, даже кусок пальца вырастить – и то не проблема, а с каким-то диатезом, выходит, не справляемся? Ты у Леренны не узнавала – кто-нибудь в других мирах это может?

– Узнавала, – вздохнула Лесная Сестра. – Фей с таким даром нигде нет, так что вся надежда на нашу четырнадцатую, кто бы она ни была.

* * *

– Полюшко-поле, у тебя что, праздничного платья нет? – ужаснулась Ната, появившая Антона, ещё не владевшего своей стихией на таком уровне, чтобы делать это самостоятельно.

– Нет, – призналась вместо сестры Маша. – Она же из дома не выходила почти, куда ей было наряжаться?

– Но ведь теперь – вышла? Машенька, что ж ты мне не сказала? Хотя на самом деле это я такая никудышная фея, ты уж прости меня! Держи свой наряд, а Полинке я сейчас принесу, – через несколько минут Лесная Сестра сгрузила на кровать Риммы Павловны ворох платьев Белки, из которых та уже выросла. – Маш, а мальчишки куда подевались?

– Ой… На кухне, наверное, – девочка, на ходу застёгивая цепочку с кулоном, торопливо простучала каблучками по коридору. Андрей с Антоном действительно оказались на кухне, где, соблюдая мальчишескую традицию, сразу начали таскать куски буженины прямо из-под ножа.

– Кавалеры, брысь! – Лена отложила нож в сторону. – Дамы не одеты, стол не накрыт, а вы уже хватаете!

– Девчонок никогда не дождёшься, – заявил Андрей, стащив напоследок ещё один кусок мяса.

– Для вас стараемся! Вот будет у тебя любимая девушка – поймёшь! – Маша поймала брата за руку и вытащила из кухни. – Пойдём с моими друзьями знакомиться, – она отвела мальчиков в комнату Лены, где уже сидели Ксения, Лёня и Белка, но в это время в кармане её куртки зазвонил телефон, и «юным друзьям мафии» пришлось представляться самим.

– Маша, возвращайтесь домой! – чувствовалось, что Илье Васильевичу и самому было очень неловко выдёргивать детей с ещё не начавшегося праздника. – Маме плохо стало, тошнит её.

– Опять беременна?! – ахнула Маша, прекрасно помнившая все прошлые «у тебя будет братик или сестричка».

– Ну… в общем, да… – мямлил отец. – Жорик плачет, на ручки хочет…

– Папа, нет! – разозлилась девочка, обидевшаяся не столько за себя, сколько за сестру, очень ждавшую первого в своей жизни праздника после трёх лет нездоровья. – Ну поиграй с ним сам, маме скоро лучше станет.

– Да он со мной не хочет, – признался Илья Васильевич. – К маме хочет, а она его отпихивает, говорит – «иди с папой поиграй». А у меня не получается.

– Папа, ну как же ты мог!.. – Маша потерянно озиралась по сторонам, осознав, что теперь на ней уже трое детей – детей, которых она не планировала и не рожала, но должна будет заботиться, потому что больше просто-напросто некому.

– Маш, дай на минуточку, – понявшая всё Лена перехватила у подруги телефон. – Здравствуйте, Илья Васильевич! Что, Татьяне Ивановне так плохо?.. Просто от Георгия отмахивается? Продержитесь минут пять, сейчас Лейла подойдёт, у неё с Георгием нормально получается, – она вытащила свой собственный телефон и позвонила Лейле.

– Маша-а! Смотри! – выбежавшая из комнаты в нарядном платье Полина восхищённо завертелась перед сестрой, и та через силу улыбнулась.

* * *

– Добрый день, Лейла Сабировна, – Татьяна Ивановна с облегчением поздоровалась, сообразив, что сейчас её избавят от непоседливого годовалого мальчишки и можно будет без помех предаваться мечтам о новой «ляльке». – Жорик, не мешай! Иди с тётей Лейлой поиграй!

– Ма-ам! – хныкал мальчик, совершенно не понимавший, почему ласковые мамины руки, всё время державшие его, вдруг в одночасье превратились в руки отпихивающие. – Хосю-у! – он с силой обхватил ногу Татьяны Ивановны.

– Георгий, пойдём гулять? – Лейла, присев на корточки перед малышом, тепло улыбнулась ему. – Мама сейчас не может, ей плохо.

Через десять минут, когда мальчика всё-таки удалось успокоить и кое-как одеть, фея вывела его из квартиры и сказала:

– Попробуй спуститься по лестнице сам, я подержу за руку… Молодец! – они вышли под пушистый снег, и Лейла незаметно перенесла их к дому Даши. – Видишь детскую площадку? Давай поможем дворнику, – она незаметно подмигнула Сабиру Рахмоновичу, который как раз сгребал с площадки нападавший за ночь снег, и достала две пластмассовые лопатки.

– Привет! – подошли вскорости Даша и Ната, гулявшие с девочками. – Поднимемся к нам?

– Да, пошли, – Лейла заметила, что азартно машущий лопаткой мальчик уже сильно взмок. – Переодеться в сухое надо.

– Георгий, это Оля, а это Динара, – представила Даша, когда все три женщины наконец уселись на диван, посадив малышей на колени. – А меня Даша зовут.

– А меня – Ната, – засветилась улыбкой Первая сестра.

– Дина’а, – сосредоточенно выговорил Жорик, и малышка, услышав своё имя, подалась к нему.

– Динарочка, осторожно! – встревожилась Ната, увидев, что детская ручка тянется к пылающей красными пятнами щеке мальчика. Но пятимесячная девочка, смеясь, провела пальцем по самому яркому пятну диатезной сыпи, и оно неожиданно начало исчезать.

* * *

Маше было откровенно невесело, но она изо всех сил старалась не портить детям праздник – всё-таки радость Полины значила для неё очень много. «Ну вот и кавалер у сестрёнки появился!» – девочка тихо улыбнулась про себя, заметив, как сидящий по другую руку от малышки Антон старательно подкладывает в её тарелку салат. – «А мне – какие кавалеры, с тремя-то детьми? И детства нет, и юности, считай, не будет – через пять лет на руки спихнут очередного годовалого младенца, а то и двух».

Чтобы отвлечься от пасмурных раздумий, она попыталась представить себе Антона с Полиной не через пять, а через пятнадцать лет. Воображение почему-то упорно рисовало курсанта в парадной форме, танцующего с красивой девушкой в бальном платье, и Маша слегка рассмеялась. «А жаль, что сама Полинка – не фея», – подумалось ей. – «Маг Огня, он же воин, и фея Земли – была бы идеальная пара».

Сестре, похоже, пришла в голову та же самая мысль, потому что она почти сразу спросила у Лены:

– А я буду феей? Я тоже хочу… – не зная слова, Полина показала на голову. – Ну, как у тебя тогда была.

– Диадему? – поняла Лесная Сестра. – Будешь ли ты феей – не знаю, но диадему, если хочешь, мы тебе подарим, только не волшебную.

– Правда? – обрадовалась девочка.

– Правда! – засмеялась Инесса. – Лен, а в самом деле, почему бы ей не стать хаолисль, как на Тарлаоне?

– Мы и так покровительствуем её семье, даже несмотря на то, что кое-кто этим злоупотребляет, – ответила Лена. – В нашем мире есть институт Спутников, но это немного другое. Знаешь, у меня такое впечатление, что Спутники в итоге тоже станут отчасти магами, потому я и сказала Полине, что не знаю, кем она будет.

– Они что, смогут появляться на Тарлаоне? – Инесса смущённо спрятала глаза. – Опять, получается, я всех задерживаю? Орден-то есть, но теперь нужно исполнение пророчества, так?

– Даже не так, – Лена вспомнила, что рассказала ей накануне Марина. – Нам не хватает ещё по одному ученику, – она взяла зазвонивший телефон. – Привет, Даша. Георгий у вас?.. Что? Динара всё-таки фея? А я и не сомневалась!

* * *

Полине нужно было поспать хотя бы час, и Маша уложила её всё на той же кровати Риммы Павловны, еле упросив снять платье и клятвенно пообещав, что торт без неё есть не начнут. Держа туфли в руках, чтобы не стучать каблуками, юная фея потихоньку вышла из комнаты и зачем-то задержалась перед висевшим в прихожей большим зеркалом.

«Лучше бы вообще не смотреться», – моментально подумала она. – «Некрасивая нелюбимая девочка, которую старательно лишают детства. И что толку тогда в красивом платье?»

Подавленно вздохнув, Маша обулась и осторожно пошла по коридору. В комнате Лены Андрей с Антоном, под присмотром Гражины, играли в дартс. За дверью напротив – квартира была трёхкомнатной – Лена, Ксения, Лёня и Белка развернули какую-то настолку, а не принимавшая участия в игре Инесса внимательно смотрела, готовясь присоединиться к следующей партии.

– Только я здесь лишняя… – прошептала девочка, входя на кухню. Получилось это у неё неожиданно громко, и мывшая посуду Римма Павловна закрыла краны и повернулась к Маше, приобняв её за плечи.

– Машенька, что случилось? – она усадила фею на диванчик и села рядом. – Ты узнала что-то нехорошее?

– Нет-нет, хорошее! – девочка изобразила улыбку. – У Жорика вроде прошёл немного диатез, Лена сказала.

– Дочка, ну не надо… – Римма Павловна чуть пригладила волосы Маши. – Я догадываюсь. Твоя мама за пятым пошла, правильно?

– Да-а, – всхлипнула девочка. – Мама ладно ещё, она просто как маленькая – каждый год новую ляльку хочет, а старую бросает. А папа зачем ей лялек делает? Он что, дурак? С одним Жориком сегодня и то справиться не мог – сразу меня хотел свистнуть, чтобы прибежала! А если на этот раз совсем больной родится? – в отсутствие своих малышей Маша могла позволить себе минутную слабость, и она заплакала, спрятав лицо в ладонях.

– Машенька, ну неужели тебе не помогут? – женщина печально посмотрела на юную фею. – Нам же с Леной помогли. Ты знаешь, что за беда у меня была? Пила я беспробудно, несколько лет подряд. Тоже дочку забросила, ни о чём думать не могла, кроме выпивки! А твоя мама, прости, в чём-то даже хуже – меня-то все осуждали, что пьяница, да я и сама понимала, что плохо делаю, а твоих небось нахваливают: «Ах, какие молодцы – пятеро детей! Продолжайте и дальше за чужой счёт!» За твой, то есть, – пояснила она. – Да, тебе труднее придётся, чем Леночке, потому что ты ведь и сама не бросишь младшеньких?.. Добрая ты, я вот не смогла бы так. Ну так потому я и не фея! – вырвалось у Риммы Павловны. – Но постараюсь тоже быть феей. Хочешь вместе с сестрёнкой у нас пожить? Комната свободная есть, на такой случай нам трёшку и покупали, а работаю я дома и не очень много, присмотрю за Полиной по утрам.

– А Андрюша с Жориком? – недоуменно взглянула Маша.

– А вот насчёт них надо кое с кем посоветоваться. Ты с Артуром знакома?

– Со Стражем Вихрей? Конечно! – девочка рассмеялась – на этот раз от души.

* * *

Ларисе больше не надо было тратиться на бензин, чтобы попасть из «De profundis» к себе домой, но она хотела заехать по пути в хорошую кулинарию, потому что отец был в рейсе. «Ну вот, пару шницелей себе купила», – подумала фея Воды, подъезжая к дому. – «Пресловутый салатик мама наверняка приготовила, так что сейчас быстро поужинаю и отдохну один вечер с ней. А может быть, и Катя заедет?»

Салатика, однако, дома не оказалось. Был жиденький чай, к которому подавались Раиса Вадимовна и дешёвое печенье – именно в такой последовательности. Услышав ещё в прихожей голос гостьи, девушка скорчила недовольную гримасу – она терпеть не могла Катину свекровь с её маниакальным стремлением даже не «построить», а расставить и потом десять раз переставить всё, что шевелится.

– В общем, подумала я и решила, – вещала Раиса Вадимовна, – Лизонька с детками к Тёмке переедет, а Тёмка с Катей – к вам.

– Здравствуйте, – Лариса, кивнув, прошла к плите и поставила на огонь сковородку. – Мам, а салата нет на гарнир?

– Не успела я, – вяло отозвалась Елена Игоревна, лицо которой уже покрылось красными пятнами от отравления токсичной гостьей. – Сама сделаешь?

– Ладно, некогда уже, очень есть хочется! Хлебом обойдусь, – отмахнулась фея Воды. – Раиса Вадимовна, а что случилось-то у Лизы? – кузину Артёма она немного знала.

– Да выгоняет её Федот! Как не мужик! Сам уходить должен, а он жену с детками гонит! Трёх деток ему Лизонька родила, а теперь не нужна стала.

– Налево, что ли, сходила за третьим? – фыркнула Лариса.

– А хотя бы и так! – Раиса Вадимовна изобразила праведное негодование. – Понимать же должен, что деток надо! И сестрёнка Елисею нужна – кто о нём позаботится после матери-то?

– То-то у вас только один сын, – ядовито заметила девушка. – Всем, выходит, «деток надо», а вам не надо? И комната Артёма есть – вот и приютили бы Лизу!

– Лариса! Ты как со старшими разговариваешь? – машинально одёрнула дочь Елена Игоревна.

– Мама, ну какие ещё «старшие»? – фея Воды уже завелась и выпустила когти. – Я это мерзкое слово вообще из памяти выгрузила, и тебе того же советую! Ну чем мне Раиса «старшая», кроме возраста? Я ей ничем не обязана и никак от неё не завишу, наоборот, это она за мой счёт хочет добренькой быть для этой дуры, хотя сама помочь могла бы! А своих родителей у Лизы что, нет? Почему тётя лезет всё устраивать, хотя её небось никто не просил? Раиса Вадимовна, а про меня вы подумали? – повернулась она к гостье. – Мне-то где место в вашем хитром плане? Комната у меня с Катей на двоих, и вы прекрасно это знаете.

– Капризная ты, деточка! – поджала губы Раиса Вадимовна, привыкшая, что вся родня в итоге делает по её, хоть сначала и возмущается, и потому пропустившая мимо ушей гневную тираду Ларисы. – Парня я тебе хорошего сосватала, скажи спасибо! Может, и рано замуж в восемнадцать лет, но куда деваться-то?

– А он, интересно, об этом знает? – девушка громко расхохоталась, ибо прямолинейная, прямо-таки карикатурная хитрожопость сестриной свекрови действительно могла вызвать у неё только гомерический смех. «Парень-то, может быть, на самом деле неплохой», – сообразила она. – «Да только мне никаких парней не надо, «замуж-детки» – совершенно не моё! И он сам, очень возможно, тоже ни сном ни духом».