Контракт

Обхватив ногами его за спину, Тахир прижал с неожиданной силой его голову в шлеме к себе, и нашептывал что-то ему прямо на ухо. Правой рукой достал небольшой деревянный медальон в виде птицы, прижимая его к лицу принца. Какое-то подобие эмоции возникло на его лице. Он закрутился на месте, отбросив цеп в сторону и пытаясь снять с себя Тахира, но тщетно, он сидел как прибитый гвоздями.

Вскоре тело принца начало слабеть, он, пошатываясь, начал останавливаться, ноги его подломились, и он упал на пол. Тахир спрыгнул рядом с ним. Подойдя к нему спереди, посмотрел ему прямо в лицо.

Казалось, принц узнал его, и на его изломанном лице возникло подобие улыбки, он глянул по сторонам и упал всем телом на пол, где оно при ударе рассыпалось в прах, оставляя только одежду и доспехи. Тахир сел рядом, некоторое время, молча сидел рядом, глядя в никуда, вспоминая давно забытое прошлое.

Голос Забрало заставил его встряхнуться.

– Мастер Тахир, вы в очередной раз заставляете меня видеть такие вещи, что никто не поверит, когда рассказывать буду, – опираясь рукой на колонну, Забрало привстал, и прихрамывая, двинулся в сторону валяющегося кистеня. – Я думаю, это ему больше не понадобится. Я уж позабочусь, чтобы такое оружие не лежало без дела. Вы же не против, мастер Тахир? – переспросил он.

– Нет, я наоборот буду рад, – улыбнулся он. – И принц Мааг, я думаю, тоже был бы рад. Ладно, пойдем наверх, нам надо разобраться до конца с теми, кто напал на нас.

Пройдя через проход, где была схватка, они не встретили никого на своем пути.

– А где трупы? – удивленно сказал Забрало. – Все исчезли, никого нет.

Выйдя наружу, они увидели стоящих Кайдена, Сержанта и Устина, они смотрели в сторону лагеря. Буря ушла и, казалось, забрала вместе с собой всех нападавших, не оставив не одного следа, говорящего, что здесь недавно шел ожесточенный бой. Устин осторожно придерживал свою сломанную руку, и, шипя сквозь зубы, сказал, увидев их.

– Они ушли через некоторое время. Я думал, что все меня уже ждет смерть, но те, кто напал на нас, все так же, молча, собрали тела своих убитых и ушли обратно в бурю. Потом ветер начал стихать и, наконец, буря ушла полностью. Лагерь с виду тоже пуст, не видно ни человека, ни животного.

– Забрало, Устин! – Кайден повернулся к стоящим. – Опасность пока нам не грозит. Вам стоит вернуться, Радим осмотрит вас, как сможет, приведет в порядок. Мы с Сержантом сходим в лагерь осмотрим там все. Мастер Тахир, – обратился он к стоящему мальчику, – пойдемте с нами, заодно расскажете, что сможете, конечно, об атаке и что это были за воины?

– Хорошо, я согласен, – Тахир отряхнул штаны от пыли и песка, выдвигаясь в сторону лагеря. Лагерь был полностью снесен. Поломанные палатки, занесенные песком, перевёрнутые вещи и поклажа, снятая с животных, валялись по всей территории лагеря. Но ни одного человека или животного они так и не нашли, не живого не мертвого. – Мощные силы против нас поднялись, – сказал Тахир. – Меня беспокоит одно, что нас так быстро нашли. Не могли Древние этого сделать никак. Одно дело знать, что я вернулся в родные земли, а другое дело, найти нас именно в этом месте. Даже почувствовав, что я пытался найти Источник через храм, который мы нашли, невозможно так быстро прийти в эти места. Да и когда был там, я не чувствовал никакого присутствия, кроме моего, – Кайден, находясь рядом, внимательно слушал Тахира и, когда тот закончил, спросил его:

– Так, все-таки, мы не зря пришли сюда в храм, вы нашли то, что хотели?

Тахир присел на часть лошадиного седла, торчащего из песка, и ответил Кайдену:

– Храм этот пуст, разграблен и заброшен, так же, как и храм в Анджуне, где я был. Я не видел никого там. С одной стороны, это дает нам надежду, что когда мы придем туда, то никого там не встретим, с другой стороны я не знаю, что произошло за время моего отсутствия, почему там никого нет. И мне неясно, что произошло с Источником. Его не могли бросить и забыть, с этим тоже придется разобраться, когда мы придем в Анджун. Нам надо двигаться дальше, так или иначе, теперь враги знают, где мы находимся. Если я не знаю, кто привел бурю и песчаных воинов во главе с принцем, , то тень, напавшая на тебя, была от Древних. Только они владеют таким искусством.

Кайден прошелся еще по территории бывшего лагеря, и вернувшись к Тахиру, ответил:

– Людей надо привести в порядок, наш проводник тяжело ранен, у Устина сломана рука, Забрало тоже ранен, но тут, думаю, больше он расстроен, что он встретил достойного противника и не смог закончить бой.

Тахир улыбнулся краем рта, услышав слова про Забрало.

–Я видел выражение его лица, когда я сказал, что разберусь с принцем сам, он был очень расстроен. Но ты прав, Кайден, ему нужен отдых и лечение. И надо поговорить с проводником о нападении, тот был в лагере, когда напали, возможно, удастся узнать больше.

Закончив беседу и осмотр лагеря, они двинулись обратно в храм.

***

Хава и Хилини не спеша ехали рядом с друг другом на верблюдах по улицам Гарама, портового города, в котором их так неожиданно встретил Ину. Один из бывших союзников из числа Древних, те, кто сейчас правили этими землями.

Женщины-слуги шли позади них, неся на себе вещи Сестер, включая все необходимое для их пути в храм Кадру. Вооруженные стражи окружали их спереди и позади, внимательно осматривая все вокруг.

Паломничество в храм осуществлялось два раз в год, и жители Гарама привыкли уже к таким путешествующим процессиям. Детвора, весело крича, бегала вокруг них, махая в воздухе палками как оружием. Местные торговцы предлагали фрукты и пресные лепешки, которые пекли сами в изобилии. На детвору стража внимания не обращала внимания, а вот торговцев вежливо отодвигали копьями, если те пытались подойти ближе к жрицам, медленно едущим на верблюдах.

– Вот видишь, все не так уж и плохо, – Хилини, повернула голову в сторону, рядом сидящей на верблюде, сестре.

Лицо Хавы, закрытое тканью, было видно только глаза, но по очертаниям лица было видно, что она поморщилась.

– Мы, как будто вчера отсюда ушли, – ответила она. – Вообще ничего не изменилось, там, где мы сейчас, и здесь, – она обвела рукой вокруг. – Посмотри, сестра, это наша земля, ты заметила, чтобы что-то изменилось, ничего.

Хилини только вздохнула на ее слова. Сестра была права. Город, начиная с самого порта, совсем не изменился. Все так же детвора с голыми ногами бегала по его улицам, тучные торговцы предлагали свой товар на площади, через которую они проезжали, а в узких переулках на них смотрели с завистью и злостью те, кто оставались на самом низу города. Караван подходил к его окраине.

Улица, по которой они ехали, становилась шире. Домов, сделанных из камней, становилось все меньше, и вскоре, они сменились маленькими хижинами. Город закончился, и перед ними открылся вид на бескрайнюю пустыню. Начальник их стражи, невысокий черноволосый воин, подъехал на лошади сбоку от них и, склонив голову, произнес:

– Скоро вечер, мы двинемся по основной караванной тропе, – он указал рукой в сторону пустыни. – За ночь, если не будет никаких препятствий, то мы пройдем половину пути до Амуна. Пока будет прохладно, мы будем идти по пустыне, а ближе к полудню уже остановимся на отдых. Конечно, если вы не против? – он снова склонил голову в шлеме, покрытым белой тканью.

– Мы не против, – ответила Хава – Все, как вы говорите.

Солдат кивнул головой и двинулся в начало отряда. Они шли по старой тропе, которая использовалась многие сотни лет одинаково и торговцами, и жрецами, и путешественниками.

Мало кто решался чинить беспорядки здесь на краю пустыни. Дикие племена, крадущие людей и предавая их в жертвы во славу своих темных богов, жили глубоко в сердце песчаного царства, здесь же их не бывало.

Грабители и преступники редко решались нападать на вооруженные караваны. Те, кто пытались, висели на столбах перед оставленными ими городом. Хава подняла голову и посмотрела на ночное небо. Не единого облачка, только мириады звезд, которые покрывали все небо.

Чтобы она не говорила сестре, ей не хватало этого неба. Только здесь в пустыне можно было увидеть такое небо, больше нигде. Точно так же она много лет назад смотрела на это небо и звезды.

Хава закрыла глаза, а когда открыла их, то она уже не ехала на верблюде далеко в пустыне. Она снова сидела на лавочке возле невысокого вытянутого серого здания с маленькими окнами, которое стало ей и сестре домом.

Вытянув свои, уже ставшие длинными ноги, она с удовольствием потянулась, держась руками за лавочку, на которой сидела и принялась про себя называть созвездия, что видела на небе, повторяя заученное за сегодня на занятиях.

Скрипнула дверь, аккуратно держа в руках тарелку с хлебом и сыром и кувшин с водой, Хилини чуть не споткнувшись в темноте, села рядом с ней, поставив принесенное на лавочку между ними.

– Снова зубришь, сестра? – Хилини отломила кусок хлеба, глотнув воды из кувшина, начала вслух перечислять созвездия, что сейчас были видны на небе. Услышав ее, Хава прекратила свои попытки, и укоризненно посмотрела на сестру.

– Ты, между прочим, должна мне помогать, а не показывать, насколько ты умна и как хорошо у тебя все получается. Я же не виновата, что у меня получается хуже запоминать названия, уж очень они на вид непонятные, сразу и не найдешь.

Хилини проглотила последний кусок сыра с хлебом, подвинув оставшиеся сестре, ответила ей:

– Если бы ты на занятиях поменьше засматривалась на мальчиков, что заглядывали к нам в окна, – Хава покраснела, услышав слова сестры.

– Ничего я не засматриваюсь! Ты, между прочим, если бы, хоть на чуть-чуть оторвалась от книг, увидела бы, как парни, про которых ты говоришь, на тебя смотрят, – осмотрев на сестру, Хилини отвернулась и снова начала смотреть на небо, усеянное звездами.

– Они мне совсем не интересны, по крайней мере, пока, – она усмехнулась.

– Знания, вот что мне интересно. За все время, что мы здесь находимся, а прошло уже два года, нас многому научили. Мы научились читать, писать, нам показали, что вокруг нас есть мир, про который мы и не подозревали. Менять это все на игры с парнями, нет уж, – Хава встала со скамейки, и взяв за руки сестру, подняла ее тоже.

– Посмотри на нас, посмотри, какими мы стали. Мы сможем взять от этого мира все, все до малейшей капли. Каждый человек в этом городе будет знать нас, это я тебе обещаю. И я кое-что хочу тебе сказать, я убиралась сегодня в покоях старшей жрицы, и, знаешь, к ней приезжали. Не знаю, кто именно, но кто-то важный из главного храма Семьи. Им нужны ученицы. Они говорили еще что-то про то, что времени прошло достаточно и Даад хочет видеть своих дочерей, учащихся и живущих здесь. И знаешь, что сказала старшая? – Хава снизила голос и шепотом сказала на ухо сестре: – Она назвала наши имена. Сказала, что завтра доставит нас в храм, – Хилини застыла в удивлении, услышав слова сестры.

– Завтра в главный храм? Звучит уж очень неправдиво.

Хава же надула губы в ответ.

– Ты мне не веришь? Вот увидишь, завтра за нами придут. Пойдем, надо спать, – она потянула сестру за собой. – Завтра я буду смотреть на твое удивленное лицо, – Хава засмеялась в предвкушении, после чего сестры зашли в дом, оставив на лавочке забытые миску и кувшин.

Хава снова открыла глаза, посмотрев снова на звёздное небо, и еле слышно вздохнула. Потом легко двинув поводьями, повела верблюда в сторону сестры.

***

Утром они подъезжали к одному из оазисов, одному из стоявших на протяжении всего караванного пути. Небольшое озерцо, окруженное со всех сторон высокими пальмами и сокрытое среди высоких барханов, воспринималось всеми, само собой разумеющееся, и мало кто знал, что его, как и остальные оазисы, поднял из глубин пустыни Акиф, один из Семьи, чтобы жители пустыни могли спокойно пересекать пустыню из поселения в поселение.

Торчащий из земли большой кусок скалы, был с его изображением, Акиф-скульптор, как называли его в народе. Даже сейчас, спустя многие года, к его изображению подносили дары в виде еды и фруктов.

Проезжавшая мимо скалы, стража кланялась ему, и Хилини с Хавой тоже пришлось наклонить голову в знак уважения.

– Акиф–скульптор, – наклонилась к сестре Хава, – Я помню его, как вчера. Он просил нас называть его дядя Акиф. Всегда был занят своими проектами, строительством и попытками изменить пустыню магией.

– Что, конечно, ему удалось в многих местах, и здесь тоже. Столько лет прошло, а его здесь помнят, – ответила ей Хилини.

– Так же, как и нас, сестра, – ответила ей Хава. – Не забывай это. Мы стали причиной падения их мира.

Хилини покрутила головой из стороны в сторону.

– Он никогда не желал нам зла.

Заехав в оазис, слуги поставили шатер, украшенный орнаментом и узорами богини Кадру. Прибывшие ранее в оазис небольшие группы людей, смотрели, как сестры не спеша заходят в него. Охрана встала по кругу, наблюдая за всеми, кто находился в оазисе. Часть слуг занялась приготовлением пищи, часть лошадьми и верблюдами. Вскоре весь оазис снова наполнился полуденной тишиной, даже стоявшая возле шатра стража, чуть расслабилась, неспешно переговариваясь с друг другом и кидая взгляды, на блестевшее рядом озеро.

***

– Сердце бури, – молодой проводник, полулежа привалившись к одной из колонн, сделал глоток лечебного отвара, что сделал приготовил Сержант и, поморщившись, продолжил: – Я видел там человека, в самой сердцевине этого бушующего урагана. Там было тихо, ни ветра не песчинки. Он стоял и, казалось, смотрел прямо на меня. Когда началась буря, то я с солдатами спрятался в одной из палаток. Мы привыкли к такому и, плотно закрыв вход, обсуждали сегодняшний день. и то, что нашли в пустыне этот храм, что нам всем очень повезло найти его. Это знак того, что наши боги скоро вернуться в мир и будет все, как раньше. Я помню, что увидел, как клинок пронзил стенку палатки, проходя насквозь через одного из моих друзей, – проводник прервался, и оглядев слушающих его людей, снова начал говорить: – Потом начался бой. Воины в сером внезапно оказались повсюду. Я увернулся от одного из них и вылез через дырку в палатке наружу. Буря бушевала везде, вокруг ничего не было видно, рядом раздавались только крики моих друзей и мелькали тени. Я побежал куда-то наугад и, неожиданно, буря исчезла. Посмотрев назад, я увидел стену песка и пыли, что стояла непроницаемой стеной. Впереди была тишина, и все, больше ничего. Была видна часть дороги, по которой мы пришли, и яркое солнце, а потом, я увидел его. Человек стоял на дороге и молча смотрел на меня. Он был одет в серые лохмотья, его седая длинная борода слегка шевелилась от ветра, а глаза его были черны, как ночь. Он не сделал не одного жеста, но я почувствовал движение позади себя, и, повернувшись, встретил удар саблей, который вы все видели.

Парень провел рукой по перемотанному повязкой животу

– Я потерял сознание и очнулся уже посередине бушевавшего урагана. Потом двинулся в сторону храма, и проходя мимо лагеря, увидел, что там лежат мои изрубленные друзья. Собравшись с силами, я побежал, остальное вы уже знаете.

Проводник прервался на еще один глоток, потом уже замолк, глядя на окружающих его людей.

– Что скажете, Тахир? – Кайден повернулся к мальчику, который стоял справа от него, внимательно рассматривая лежащего проводника.

– Сложно сказать, – ответил он. – Одно я могу сказать точно, он не врал, рассказывая все это, это было видно по нему. Это не бред от лихорадки, которая его сейчас бьет после ранения, и не выдумки. Этот человек, про которого он рассказывал, если он привел бурю и воинов сюда к нам, то очень силен. Но Древний ли он? Этого я не могу сказать, пока не увижусь с ним.

– Увидеться с ним? – переспросил Кайден – Зачем нам это надо? Мы победили, он бежал и явно не собирается возвращаться. Надо воспользоваться этим и уходить отсюда, – Сержант и Устин согласно качнули головами

– Кайден прав, мы не знаем, с чем столкнулись, и, пока есть возможность, надо уходить, – сказал Устин, покачивая здоровой рукой сломанную, закрытую и перевязанную.

– Нет, – ответил Тахир, осматривая всех стоящих. – Нам необходимо найти его. Он знает, кто я, раз напал на нас такими силами. Он будет преследовать нас, если мы будем убегать. Я определю, где он находится, и мы двинемся туда.

Все замолчали, принимая сказанное Тахиром.

– Ну что ж, – Кайден развел руками, – нам надо отдохнуть. Так или иначе, конечно, Устин не сможет сражаться, если что случиться. Плюс, у нас тяжело раненый проводник–

– Отдыхайте пока, – Тахир двинулся в сторону комнаты, где висел кусок стекла и на них напала тень.

– Я займусь поисками того, кто устроил нападение.

***

Расположившись вокруг горящей жаровни, каждый занимался своими делами. Кайден с Устином сидели рядом друг с другом, обсуждая произошедшее, Сержант, осмотрев еще раз рану проводника, остался довольным и занялся приготовлением ужина.

Радим согласился ему помочь и отправился, к сваленным рядом, вещам искать в сумках приправы, что убрал туда Сержант. Забрало же привалился к колонне возле проводника, принимаясь осматривать, доставшиеся от погибшего принца, оружие.

– Смотри! – обратился он к сидящему парню. – Видишь, на рукояти внизу рисунок, – Забрало поднес кистень поближе к его лицу. – Это герб. Явно, оружие было не для простых людей делано, а теперь оно мое. Нет, конечно, моя сабля тоже очень хороша, – он похлопал по лежащей рядом с ним сабле.

– Но, этот кистень, – Забрало встал на ноги и крутанул пару раз его, заставив воздух вздохнуть от этих движений. – Достойный брат моей сабле будет.

– Хватит наслаждаться, Забрало, – Сержант усмехнулся и позвал его: – Топай наверх, пока мы все будем есть, постоишь на страже. Я тебя потом сменю.

Забрало подобрал с пола саблю, засунул кистень за пояс и пошагал в сторону лестницы.

– Как рука? – Кайден дожевывал последний кусок лепешки, наблюдая, как Устин ругаясь, сквозь зубы ел одной рукой.

– Да, думаю, скоро привыкну, – ответил он. – Но месяц-два я точно боец никудышный. Когда я ломал ногу, еще молодой был, давно уже, долго все это дело залечивается, – Устин поморщился. – И надо же было так опростоволоситься, как неопытного юнца подловил меня.

– Не вини себя, – Кайден закончил есть и остался сидеть, обхватив ноги руками, глядя в горящий огонь. – Противник не был человеком, ты еще успел закрыться щитом. Не знаю, успел бы я среагировать, так как ты.

Устин чуть улыбнулся в ответ.

– Успокоил ты меня, но сломанная рука будет еще долго напоминать об этом.

К ним подошел Сержант с кружкой в руках.

– Я поел, парня тоже осмотрел, – он кивнул головой в сторону спящего проводника. – Жить будет, конечно, но отлеживаться ему еще долго. Тебе бы тоже, Устин, не помешало, – Сержант посмотрел на него. – А я пойду, сменю Забрало. Он уж точно уже от голода помирает.

Кайден махнул головой.

– Иди, через два часа сменю тебя.

Тахир сидел в комнате перед стеклом и тонкой щепочкой рисовал на полу в слое пыли узоры, которые были понятны только ему. Узоры не стояли на месте, они, казалось, плавали перед ним на полу, похожие на подгоняемые ветром листья. Когда они сталкивались, то смешивались с друг другом, меняя свою форму и показывая Тахиру, то, что он хотел видеть.

Вскоре, остался только один, который остановился перед Тахиром, застывая. Приблизив свое лицо к нему, он молча рассматривал его, потом дунул, развеяв его по полу, не оставляя и следа. Тахир улыбнулся, отряхнув колени, вышел из комнаты, направившись в сторону людей, сидящих возле огня в глубине зала.

– Я нашел его, – он подошел к одиноко сидящему возле огня, Кайдену. – Он, кажется, этого не понял, что хорошо, сможем подобраться незаметно.

Кайден с интересом посмотрел на Тахира.

– Сложно с вами тягаться, Тахир. И не спрячешься от вас и не атакуешь. Все наперёд известно.

– Ну не совсем так, конечно, – ответил Тахир. – Это сложно все, но, скажем так, я имею определенные навыки в поисках магических существ. А тот, кто напал на нас явно из таких. Был бы обычный человек, вряд ли бы я так быстро его нашел. Ну, да ладно, мы отвлеклись, – Тахир посмотрел на спящих раненых. – Далеко он не ушел. К северу, неподалеку отсюда есть оазис. Он старый и весь высохший, и туда явно никто не ходит. Этот человек там, если, конечно, он человек. Не имеет смысла идти всем, я смогу с ним справиться сам, но, на всякий случай, пара людей мне не помешает.

Кайден хмыкнул и ответил Тахиру:

– Откуда такая уверенность, что справитесь, Тахир? Он привел песчаную бурю, а с ней мертвых солдат, ну, или не мертвых, не знаю, кто они были, но они не были людьми.

Тахир пожал плечами.

– Мне нет смысла доказывать что-то, я говорю то, что знаю.

– Хорошо, Сержант и Радим пойдут с вами, – Кайден потянулся за бурдюком с водой, и взяв его, сделал несколько больших глотков.

– Двинемся рано утром, – Тахир развернулся и пошел обратно в сторону комнаты.

***

Радим стоял на выходе из старого храма, что стал им временным пристанищем, наблюдая, как последние звезды исчезают в небе, уступая место утреннему небу. Полная тишина, ни звука, и только легкие дуновения ветерка, которые заставляли поеживаться от холода. Раздался шум шагов и из храма вышли, негромко переговариваясь, Кайден и Сержант:

– Ну что? – увидев Радима Сержант, сказал ему. – Соскучился по заданиям Капитула? Сегодня нам предстоит нечто похожее.

– Мастер Сержант нагнетает обстановку, – следом за ними вышел Тахир. – Все будет гораздо проще, Кайден, – обратился он к стоящему командиру.

– Нас не будет около двух суток, я подсчитал. Если что-то пойдет не так, и после двух суток мы не придем, то нас можете уже не искать, – Радим быстро глянул на Сержанта при этих словах, но опытный воин даже и бровью не дернул, невозмутимо поглаживая свои усы и бороду. – Остальное все расскажу по пути, – Тахир посмотрел на всех и кивнул головой, удовлетворившись увиденным.

– Ну что ж, припасы взяли, воду тоже, – Сержант поправил рюкзак на спине. – Мастер Тахир, ведите нас.

Тахир шел первым. Легко ступая по песку, он, казалось, совершенно не переживал из-за палящего солнца, что нещадно висело над их маленьким отрядом. Сержант и Радим тоже, на самом деле, не были неопытными юнцами и шагали шаг в шаг за ним, но темп Тахира было держать нелегко.

Не считая жары и обжигающего солнца, в остальном было все хорошо. Никаких песчаных бурь, никаких оживших мертвых. Сделав маленький глоток воды, Радим оглянулся по сторонам, их окружал один песок. Развалины храма давно исчезли за барханами. Они шли в северном направлении.

– Мастер Тахир, – обратился он к идущему впереди мальчику, – вы так и не сказали, каков наш план действий, когда найдем этого буреносца?

Сержант хмыкнул, услышав его слова, но промолчал. Тахир чуть сбавил темп и дождавшись, когда его нагонят, сказал:

– Особого плана, как такого нет. Мы к вечеру, если будем идти в таком темпе, должны дойти до старого оазиса. Я своими силами сделаю так, чтобы наш противник, кто бы он ни был, ничего не смог сделать и использовать хоть что-то магическое. Вы нужны только в том случае, если я что-то не учел. Тогда, действуйте по ситуации, и главная задача убить его. Убить неважно чем и как, – при этих словах Тахир глянул на торчащий из-за спины арбалет у Радима. – Но я не думаю, что до этого дойдет, – добавил он.

Весь день они шли по палящей пустыне в том же темпе и, действительно, когда солнце начало садиться, они увидели вдалеке какое-то возвышение. Подходя ближе, стало видно, что это развалины старого здания, стоящего возле пересохшего источника. Деревьев и травы не росло уже давно, а возле пересохшего колодца было видно горящий костер. Небольшая фигура вышла из-за здания с собранными сухими ветками и, подбросив в костёр, села рядом на землю.

– Так, Радим, – Сержант приостановился, – ты двигайся вон туда, слева от оазиса на ту возвышенность, – он ткнул рукой в сторону за развалины дома. – Я с Тахиром пойду вместе, но чуть позади. Если что пойдет не так, стреляй без промедления.

Радим кивнул головой, и, достав арбалет из-за спины, неслышно побежал к указанной точке. Тахир молча смотрел в сторону сидящей фигуры, не реагируя на слова Сержанта и бегущего Радима.

Лицо его застыло в недвижимой маске. Казалось, настолько сейчас напряжен, что стоит его коснуться, он взорвётся на мелкие частицы. Но потом его лицо расслабилось, и Тахир, обернувшись к Сержанту, сказал:

– Я сделал все, что требуется. Окружил его со всех сторон заклятьями, он бессилен перед нами. Пойдем, познакомимся с ним, кто бы он ни был, – и они, не спеша пошли в сторону костра.

Сержант шел в нескольких метрах от Тахира, глядя тому прямо в спину. Маленький мальчик, одетый в простую одежду, не внушал никакой опасности, но Сержант всем своим чутьем ощущал, как от мальчика исходит такая сила, что лучше на пути у него не вставать.

Солнце уже ушло. Ночь вступила в свои права, полностью скрыв из виду все, что далее десяти шагов, было видно только костер с, сидящим рядом, человеком. Из темноты на освещенную костром стоянку вышел Тахир. Одетый в старые разваливающие одежды, человек не выразил не малейшего удивления, его лица не было видно из-под капюшона, а длинная седая борода даже не дернулась.

– Мальчик, – треснутый по-старчески голос прозвучал в полнейшей тишине, и по тону голоса было понятно, что его обладатель очень стар.

– Садись возле костра, послушай меня. Думаю, говорить, чтобы ты меня не боялся, не имеет смысла? – при этих слова старик хрипло рассмеялся. – Кто бы мог подумать. Я думал, что уничтожу очередного, из тех, кто был силен, когда-то и свободен, но ты… – старик поднял голову и руками сбросил капюшон, смотря прямо на Тахира, который сел напротив и молча слушал. Покрытое морщинами, старое лицо с длинной седой бородой и очень яркие живые и молодые глаза, в которых плавало что-то, что не мог понять Тахир. Какое-то невнятное чувство ощутил он. – Ты не один из них, – старик закашлялся, и держась за грудь, повернувшись от костра, крикнул в темноту. – Можете подойти к костру, двое солдат, двое воинов, те для кого звон мечей и хрипы умирающих пьянят кровь лучше вина. Я не собираюсь драться.

Сержант вышел из темноты и, оглядев стоянку, встал чуть позади сидящего Тахира, держа наготове свой меч. Старик, увидев это, чуть усмехнулся краешком рта, едва привстав, помешал булькающий на костре котелок, в котором что-то варилось.

– Ты, мальчик и одновременно не мальчик, – продолжил он. – Внутри тебя две души, два человека, и второй человек взрослый муж. Твоя сила равняется моей и, может быть, даже больше. Я очень сильно ошибся, приняв тебя за одного из них, потому что твоя сила роднится с ними и со мной. Но, когда ты убил моего слугу, я понял, насколько ты другой, ты не изменился. И я ушел, ушел недалеко, знал, что ты пойдешь за мной. Кто ты такой?

Позади него, бесшумно ступая, появился Радим, держа его на прицеле своего арбалета.

– Радим, можешь убрать оружие, – Тахир повернулся в сторону стоящего позади него Сержанта. – И ты тоже, Сержант. Мы будем говорить. Тот, кого я освободил, как ты сказал, слуга, – Тахир чуть качнулся вперед. – Это был принц Мааг, сын моего старого друга, Риаса правителя. Я видел, как он умер, очень давно. А еще, ты убил моих людей, тех, кто шли вместе с нами. Они верили в меня, а теперь их нет, я не спас их. На меня напала тень, там внизу в храме и я был занят ею.

– Тень, говоришь, – старик сделал легкое движение пальцами, позади него из пыли и песка возникло нечто, что обличьем было похоже на ту тень, напавшую в храме на Тахира.

Она повисла в воздухе, ничего не делая. Сержант с Радимом, увидев это, напряглись, готовясь встретить бой, неважно человек это или нет.

– Такая тень? – спросил старик Тахира.

– Такая– ответил ему Тахир, спокойно наблюдая за висящим в воздухе существом. – Теперь я твердо уверен, что ты один из Древних, но я не могу понять, почему ты отступил и не стал продолжать? Я думал, что ты вернёшься со своими друзьями, но ты один, спокойно сидишь и ничего не делаешь.

Старик откинул голову назад и снова хрипло рассмеялся, при этом тень за его спиной двигалась вместе с его движениями, плавно перетекая из одного положения в другое.

– Теперь я узнал тебя несмотря на то, что ты находишься в теле этого мальчика. И ты несмотря на то, что мы враги, нужен мне. Ты, Тахир, вспомни меня, – старик внимательно смотрел на него. – Я тебя узнал, несмотря на долгий срок, неужто пробыв в темнице, ты потерял всю свою силу и знания

Тахир, все так же не теряя спокойствия, сидел, наблюдая, как ведет себя тень за спиной у старика. Потом он сказал:

– Когда Древние напали на Анджун, мы не знали, сколько всего вас будет. Мы испили из Источника, и приняли его силу, тогда многие из вас узнали про это и нас не трогали. Мы перестали быть смертными людьми, став такими же, как и вы, у кого магия была по праву рождения. И мы, – Тахир с вызовом посмотрел на сидящего старика, – не хотели войны. Люди полюбили нас за то, что мы им предложили и дали. А те из вас, кто выступил против нас, я помню трех, кто повел на нас армии, Адад, Шамаш и Ину, они вошли в город, как победители, они пленили меня и мою Семью.

Старик снова помешал варево, что варилось в котелке.

– Не без помощи твоих родных, верно Тахир? –спросил он. – Кое-кто не захотел жить, как вы хотели? Кое-кто возжелал власти? – ухмыльнулся старик.

На его слова Тахир ответил холодным взглядом.

– Они поймут, что сделали ошибку, когда я приду за ними. Я верну Анджун. Верну свою Семью и свои земли. Мои враги будут повергнуты в прах! – впервые за все время Сержант увидел, что Тахир был в ярости

Все слова, что он говорил, казалось, падали тяжелыми камнями и окружающая их ночь впитывала их в себя, чтобы донести до всех эти слова.

Тахир, тяжело дыша, встал на ноги, глядя прямо в глаза старику, сказал:

– Хватит уже играть в эти игры. Говори, кто ты такой и что тебе от меня надо? А, потом я уже решу, что с тобой делать. Быстро ты умрешь или медленно. И твоя тень не поможет тебе.

– Ну что ж, – вздохнул старик. – Очень жаль, что ты меня не узнал. Меня зовут Адад, я один из трех, кто обрушил в прах твою страну. Но прежде, чем ты попробуешь убить меня, я тебе скажу, зачем я ждал тебя и почему ничего не стал делать. Я по-прежнему рад, что мы вас разбили и пленили, – снова раскашлялся Адад, держась за грудь. – Но, как ты заметил, я один, скитаюсь по пустыне давным-давно. Те, с кем я был, победителями Шамаш, Ину и остальными, я ушел от них. Кое-что произошло, – засмеялся он. – Но ты узнаешь сам, когда придешь за ними. Поэтому я тебя не тронул. Поэтому ты мне нужен. Скажу тебе одно, мы сделали большую ошибку. Мы все, – его голос начал повышаться и наливаться силой. – Они изменились, все изменились, и я тоже, но я ушел раньше. Они, конечно, искали меня и приходили сами ко мне, но я всех их убил. Вы! – закричал он на Тахира, указывая пальцем. – Вы все это сделали! Вы нарушили баланс из-за этого все пошло не так. Мир отвернулся от нас, – голос его становился сбивчивым. Адад нагнулся над котелком и голой рукой снял его с костра, поставив его на землю. – Я устал, так устал, – прошептал он. – Столько лет прошло, но ты пришел сюда, в теле мальчика, может быть, ты сможешь исправить все, что происходит.