А, подошла к небольшой группе людей в нескольких метрах от входа в клуб. Они выглядели дружелюбно и адекватно. – «Ребят, может кто-нибудь вызвать мне такси?»
«Как жаль, что даже вверив себя кому-то, вручив прямо в руки ты не перестаешь быть одна. Как привыкнуть к себе, как перестать чувствовать свое безнадежное, обреченное присутствие. Каждую секунду времени дышать себе в затылок. Хочу уснуть и стать во сне чем-то неосязаемым, беспредметным. Стать цветом или стать температурой. Завалиться в чей-то теплый дом сквозь щель в раме и пробраться холодком по спине. Или согреть замерзшие руки человека ждущего автобус. Отразиться на лицах влюбленной пары закинувшей голову вверх во время раскатов фейерверка.»
А. вышла из такси, толкнула дверь посильнее, чтобы она точно закрылась с первого раза. Дверь медленно качнулась по своей траектории и хлопнула одновременно с глухим ударом по голове А. Сонный район закипел как вода в кастрюле. Редкие окна с включенным светом начали нестись вверх как пузырьки в газировке, оставляя за собой хвосты из света.
А. упала на землю. Все что она успела увидеть – это брюки покрытые слоем мелко порубленной травы. Сверху и снизу, навстречу друг другу двигались черные полосы, пока мир не стал тоненькой линией по центру, а потом и вовсе исчез во тьме.
***
От железнодорожного вокзала доносился мягкий шум проходящих мимо грузовых поездов. Звук этот шел скорее из земли, чем по воздуху. Если прислушаться, можно было расслышать и сообщения диспетчеров. Эти звуки были где-то вдалеке и их невозможно было разделить на слова и слоги. А. лежала на земле. Нет, это была не земля, это был уголь. А. лежала на куче угля и смотрела на рассветное небо.
Состав тронулся медленно, плавно, спокойно, под звуки щебечущих диспетчеров, которые все еще были где-то далеко. Вагон за вагоном, разноцветные контейнеры шли, иногда постукивая, иногда поскрипывая. И тот красный контейнер с открытым верхом нагруженный углем, на верхушке которого лежала А. и смотрела на рассветное небо. Состав потихоньку набирал скорость, раскачивался чуть сильнее. Голоса диспетчеров приближались и вскоре стали совсем различимыми: