Но как же моя нынешняя семья?! Я даже не знаю, являюсь ли их единственной целью!
Тогда я сглотнул и задал очень странный вопрос:
– Скажи, мы одни в это мире?
И он правильно понял, кивнув в ответ:
– Ты больше не найдёшь здесь ни одного «отражения», Старейшина.
Внутри у меня просто всё взорвалось, перехватило дыхание. Я ликовал, готов был кричать как сумасшедший от охватившего меня облегчения. Всё верно. Пока Старейшина не инициирует дитя Ветра, сила в нём не проснётся. Гончие его не почувствуют. И здесь, под этим солнцем они будут обычными детьми, расти под крылом своих матерей. Но главное – они будут людьми, пока жив я, пусть и под другим небом. Значит мне нужно увести отсюда тех, кто может их найти. Ведь Гончие уйдут либо вместе со мной, либо если внезапно им некого станет здесь искать.
Я медленно поднёс к глазам несерьёзную, но убийственно острую вещицу этого мира. Моей душе было больно и светло одновременно.
Прощай, моя любимая, моя коэххи. Я больше никогда не согреюсь в тепле твоей улыбки, не увижу, как вырастит наш сын. Но зато вы будете жить!
Закрыв глаза, я потянулся к вездесущей магии Всеведущего, и Он откликнулся на мой зов. Порыв ветра ворвался в полутьму вагона, вопреки всем законам маленьким торнадо промчался среди ящиков, коробок, и на полу между мной и «изменённым» оседающая пыль начертала знакомые мне письмена, замысловатый рисунок, похожий на сложную геометрическую фигуру. Беззвучно произнеся положенное заклинание, я протянул руку, и тонкие разрезы, мгновенно наполняясь кровью, открыли вены сидящего напротив меня унэокарри. Алые ручейки жизни быстрыми потоками побежали вниз, заливая собой печать портального перемещения, отдавая заключённую в них силу. Я посмотрел в лицо своего сородича, но не увидел в нём ни капли боли, сожаления или страха. Наоборот, он неожиданно спокойно подался вперёд и приподнял голову, подставляя под нож своё горло.
Когда кровь полностью скрыла под собой пылевые линии, внутри вагона сверкнуло, как от сильного электрического разряда, и меня поглотила тьма. Я непроизвольно сжался, ожидая, что вместе с тьмой, как и прошлый, раз придёт боль, которая прекрасно помнилась мне даже спустя девять лет. Но сердце стукнуло один раз, другой, а ничего не менялось Я будто бы парил в месте, лишённом пространства и времени.
Унэокарри – «отражения ветра». Лиора – императрица. Корадус – лекарь. Альтери – эльвская принцесса-пленница. Зогбы=гномы+кобольды, Доллы=тролли, Глайны=гоблины. У́рас=саблезубый тигр. Анастасия Полуночь. э́ххи – возлюбленная, любовница, разделяющая постель. коэ́ххи – жена, мать детей, разделяющая жизнь.
– Тем самым он частично восполняет свои силы и неосознанно открывает «дверь» в последней надежде «прыгнуть» в свой мир, скрыться, набраться там сил и снова уйти, но так, чтобы никто не нашёл. Но, поскольку портация сквозь миры никем, тем более им глубоко не изучена, то попадает он то ли в совершенно чужой мир, то ли в свой, но не в то место, откуда он когда-то совершил прыжок на землю. Поэтому сначала он не понял, откуда вокруг столько камней, отчаялся на секунду своему невезению, и чисто интуитивно обернулся на шорох. Ну, и встретился взглядом с василиском, которого тащили в клетке двое горных троллей. Так погиб, стал камнем последний из народа Отражений ветра. Так закончились его скитания. Глупо, нелепо, но рабом и мясом он не стал.
– Император, его учёные-маги и гончие не нашли морфа. Зато среди гончих появилась легенда о том, что где-то среди звёзд живёт до сих пор тот, кто осколком тысячи ветров пронзил вселенную. И когда-нибудь он придёт и заберёт их в лучший, созданный им для своего народа мир.