Первый моментально принял меры именно Джексон. Он, возмущенный до глубины души происходящем с Джо, которая была ему крайне симпатична, приказал Сэму сейчас же отпустить девочку. Однако никто его не услышал, тогда директор взял такую высокую ноту своим старческим тенором, что оглушил предателей. Бэл, который ещё мгновение назад собирался выкрикнуть обращение к королю, набрав полные лёгкие воздуха, замолк.

Как раз в момент полнейшего оглушения, подбежал Гера. Он, недолго думая, остановил сердце Сэма правой рукой, а левой нанес ему прямой удар кулаком в челюсть. Великой редкостью для графа был рукопашный бой, в обычный день он предпочёл бы не пачкать своих белых рук об постороннего. Сэм тотчас выкинул из своих рук голову Джо и схватился за горло. Уже через секунду он лежал на полу, повалившись от сильного удара Геры. Граф Мартелл моментально забыл про всё на свете: он испуганно и влюбленно смотрел на Джо, пытаясь убедиться, что её никто не ранил. Он протянул к ней руки и нежно, словно она была фарфоровой вазой, прижал её к своей груди.

Несмотря на то, что мастера Бэла уронили и обездвижили, возможно, даже убили, юноша твёрдо помнил, зачем все это время он учился в Рыцарской академии Нестры. Именно поэтому он налетел на Джордан, схватив её за руку, и попытался оттащить от Геры. В ответ мужчина попытался схватить его дыхание, однако не смог: его силу кто-то блокировал. Оглянувшись, Гера понял, что это был Сэм, который последние жизненные силы отдавал сейчас на то, чтобы остановить графа. Тогда Гера, держа обеими руками полумёртвую Джо и периодически получая то по лицу, то по шее от Бэла, пнул Сэма по лицу, и тот окончательно отключился. К этому моменту в драку включился озлобленный этим балом и его назойливыми гостями Рэй Калле. Он мощно придушил Бэла со спины на несколько десятков секунд, поэтому парень вскоре податливо откинулся в сторону. Однако мужчину это совсем не успокоило, в нём, наоборот, пробудилась жажда крови. Он выкинул из рук тело Бэла, словно кусок мяса, на пол и враждебно пошёл по направлению к Дереку и Нортену, которые всю перепалку просто стояли в стороне, боясь занять какую-либо из сторон.

Если говорить о Дереке, то он не хотел биться за тех, кто проиграет, поэтому не вступался за людей. Нортен же всё никак не мог решить, с кем он будет в этой войне: с людьми или магами. С одной стороны, вся его семья была предателями, и, значит, поддержка магов для Нортена была равносильна отречению от семьи. С другой, он сам был магом, его отец и дед были ими. Он любил многих представителей великих семей, к примеру, саму Джордан, которую сейчас нещадно терзали Гера Мартелл и Сэм.

Когда драка была завершена, и Гера ласково утопил Джо в своих объятиях, она, чувствуя его тепло и лечение, устало упала в его руки. Рэй не доверительно подглядывал на Нортена, который стоял в углу и мечтал провалиться под землю. Он, нервно сжимая руки и опуская вниз глаза, постоянно ощущал на себе тяжёлый осуждающий взгляд Калле. Король Джеймс услышал все бесконечные воззвания к себе лишь тогда, когда битва за Джордан была выиграла Герой. Король в сопровождении нескольких избранных членов своей свиты (среди которых, разумеется, был Феликс), подошёл к совету магов, все члены которого стояли кругом в середине зала. Он внимательно осмотрел с головы до пят Геру и Рэя, которые смотрели на него так, будто ненавидели весь его род, Джордан, свернувшуюся в маленький клубочек в руках графа, и Бэла с Сэмом, по-прежнему лежащими на полу.

– Что здесь происходит? – Нараспев спросил король.

Вокруг него стали переглядываться, все молчали. Джеймс недовольно покривил лицо, этого не заметил, но знал наверняка Феликс.

– Король задал вам вопрос, – произнёс он громко и чётко своим леденящем душу низким голосом, – будьте любезны на него ответить, – будто адресуя свое послание только Гере, говорил он.

Пока Феликс это проговаривал, он успел продумать, что именно может ответить ему граф и как ему следовало бы отвечать, чтобы оказаться в сильной позиции. Гера почувствовал это, он не счёл бы проигрышем ни одно своё слово, потому собрался ответить, но не успел… Раньше него гортанный звук издал оживший Бэл.

– Арестуйте, – он старался кричать громко, но выходил лишь надрывный шёпот, – арестуйте этих колдунов…

Из последних сил он показал пальцем на внутренний кружок, стоящий над ним, в него входили Гера, Джексон, Рэй и Кларис.

– Каких ещё колдунов? – Испуганно, но с лукавой улыбкой на устах произнёс король Джеймс.

ДЕВЯТАЯ ЧАСТЬ

Пока король стоял в недоумении, рассматривая всё происходящее вокруг него, Феликс внимательно разглядывал графа Мартелла. Казалось, у него к Гере какой-то особый интерес.

За время немой сцены в центре зала Бэл успел отдышаться и встать на ноги. Тогда острый взгляд Феликса упал на него, как на единственную движущуюся фигуру. Парень тяжело встал, глубоко вздохнул и сказал: "Ваше величество, арестуйте их…" – Он показал пальцами на Джордан и Арно, голова которого виделась из-за плеча Джексона.

Он хотел ещё указать на Яссона, но, не найдя его среди присутствующих, сделал вид, что было задумано схватить лишь их двоих.

Король, довольный полученной информацией, за которой он, собственно говоря, и приехал в Рыцарскую академию, без лишних вопросов подозвал к себе нескольких гвардейцев, которые стояли позади него. Затем он отдал им приказ взять этих двоих, на которых указал Бэл, под стражу.

Все это время за спиной Джеймса стоял Феликс, пристально наблюдая за реакциями нескольких людей, в их числе, кроме, конечно, Геры, были ещё Рэй Калле, Джексон и Кларис. По их поведению, жестам и реакциям ему стало ясно, что они являлись лидерами среди своих. Причём каждый имел свои неповторимые особенности. К примеру, Кларис явно была прекрасным манипулятором и точно предпочитала мужчинам женщин, Джексон, полная её противоположность, был больше добрым и понимающим наставником, учителем, нежели таким жестоким лидером, как Гера. По искреннему убеждению Феликса, самым успешным из них был Рэй, так как он сочетал в себе дисциплину и требовательность Геры, человечность Джексона и хитрость Кларис. Хотя Феликс не мог сделать точно верного вывода: он просто не знал, каковы эти люди за формальными масками бала.

Королевские гвардейцы тем временем приблизились к Джордан и Арно, они стали хватать их за руки и пытались вытеснить из круга магов, который располагался в центре зала. За молодое поколение вступились все, кто только мог: делом чести было отстоять представителей своей касты. Все (и маги, и придворные короля Джеймса) прекрасно понимали, что происходящий сейчас безобидный бал – настоящая война без боевых действий, первое предъявления одной из сторон произошло сегодня утром – когда убили Эдриана Дали, а второе происходит сейчас. БОльшая часть обитателей Рыцарской академии думала, что Эда лишил жизни кто-то из предателей магов по личному распоряжению короля, однако не было обнаружено никаких доказательств, что это произошло именно так.

В первую очередь, Гера и Джексон принялись защищать младшее поколение: они били гвардейцев по рукам, отнимали у них оружие, Джексон не переставая кричал, что они не имеют никакого права забирать его внука. Однако это не приносило им никакого результата, король Джеймс только больше свирепел. Когда его гвардейцы не могли более сдерживать натиск совета магов, и, казалось, что атакуют вовсе не сторонники короля, а, наоборот, совет магов, Джеймс решил вмешаться прямо.

Он подошёл вплотную к снова сгущающемуся кругу в середине, отодвинул одного из гвардейцев, борющегося за Арно, за плечо. Он вошёл во внутренний круг, который окаймляли члены совета магов. Король махнул рукой и вся возня прекратилась: гвардейцы расступились, и ему открылся обзор на испуганную Джордан, которая держалась за талию Геры так, словно её сдувало порывами ветра, и Арно, которого Беатрисс, Джексон, Рэй и Кларис тянули абсолютно за все части одежды: за воротник, за пояс и рукава.

Король гордо осмотрелся и, немного призадумавшись, приказал схватить всех тех людей, которых пожелает Феликс. В случае неповиновения, эти двое, на которых поступила жалоба (Арно и Джордан) будут казнены на рассвете без разбирательств. Феликс оживился за спиной короля и стал инициативно распоряжаться, что и как делать. Гвардейцы, слово бездушные куклы, подчинялись своему кукловоду. Они оперативно схватили тех самых хозяев жизни и величайших магов: Геру, Кларис, Рэймонда и Джексона…

– Именем короля Джеймса великого, – гордо, словно это было его имя, говорил Феликс, – вы арестованы за использование магии, которое запрещено в нашем королевстве.

Гвардейцы спокойно связывали за спиной руки всей четвёрке. Никто практически не сопротивлялся, только недовольно дёргали руками: все были ошарашены приказом Феликса. Их будто раскрыли и моментально обездвижили…

– Вы не смеете нас арестовывать, – крайне высоким, но терявшим при том мужественности голосом выкрикивал Джексон, – все мы благородные люди, которые воспитывают рыцарей, настоящих мужчин…

На его слова король ехидно улыбнулся.

– Раз вы так переживаете за академию, уважаемый директор, я помогу вам! – Он за руку вывел из толпы придворных того самого мужчину, с которым ругалась немного раньше Джордан.

– Знакомьтесь, это мистер Девис, – король по-прежнему лукаво улыбался, – он заменит вас на неопределенный срок пока мы не уладим это … как это назвать… недоразумение.

Вскоре Феликс скомандовал вывести четвёрку из зала. Изнуренная Джордан попыталась побить железного гвардейца, думала даже поджечь его, но не смогла… Силы, давно покинувшие её тело, сейчас совсем закончились и она повалилась на землю. Гера увидел это, его сердце заболело от того, что происходит с его милой девочкой, он нагнулся к ней, и гвардеец толкнул его коленом в спину, будто говоря "нельзя останавливаться". Гера проигнорировал это, хотя удар был сильным, он поднял Джордан и передал её в руки Ромулу, который стоял ближе всех к нему. Граф хотел было что-то сказать, но все слова встали комом в горле, и он ушёл молча, не желая порочить свою честь слезливыми речами.

Кларис взволнованно вертела головой, пытаясь отыскать сына, но его нигде не было. Она не знала, что он убежал в катакомбы, чтобы поиграть там с Аникой Калле. Женщина несколько раз метнулась из стороны в сторону, когда гвардейцы стали выталкивать её из зала. Она заметила Беатрисс, которая была чуть не в слезах из-за того, что её деда просто увели, даже не дав ничего сказать внукам на прощание. Момент был неуместным для просьб, и Кларис это понимала, но выбора у неё не было…

– Беатрисс, молю, – она протянула к ней руки, но не смогла коснуться из-за верёвки, – отыщи моего мальчика и береги, береги его, пока я не вернусь или… – Она вздохнула навзрыд и сразу же отвернулась. – Или пока он не повзрослеет…

Беатрисс не успела ничего сказать, только мотнул головой.

Рэя тоже вывели практически сразу, он успел только крепко обнять НаталИ и скомканно пообещать, что он скоро вернётся и всегда будет с семьёй. На что она мужественно сдержал слезы и кинула вслед уходящему королю:

– Вы забрали всех мужчин: мой муж не вернулся с вашей войны, а теперь вы забираете и Рэя…