Ехать было приятно. Ветер приводил в беспорядок и без того мои спутанные волосы, солнце светило прямо в глаза. Я постоянно жмурилась и нежилась на солнце как после двух лет зимы. После всего, что случилось, солнце я полюбила гораздо сильнее.

– Опусти козырек, чтобы солнце в глаза не светило. Так будет намного комфортнее.

– Я люблю солнце. Меня это не напрягает.

Смеяться – удивительная способность. Я снова улыбнулась, но козырек опустила. На мои колени упала фотография. Не новая, один уголок был когда-то загнут, но его пытались разгладить. Я невольно всмотрелась. Две улыбающиеся женщины. Одна из которых моя спасительница, другая же была мне не знакома.

Почувствовав на себе заинтересованный взгляд, я смутилась.

– Извините, я не хотела разглядывать. Она просто выпала оттуда, – я положила фотографию на приборную панель и показала пальцем на козырек.

– Все в порядке, можешь посмотреть. В дороге ведь все равно нечем заняться, кроме как рассказывать друг другу забавные истории, верно?

Я хмыкнула и снова взяла в руки фотографию. Две женщины радостно улыбались мне со снимка, обнимая друг друга. На заднике была какая-то надпись, вроде чей-то день рождения или типа того, но колпаков именинника ни на ком из них не было.

– Это моя подруга Йоланда. Означает фиалка.

– Красивая.

С карточки на меня смотрела уверенная в себе женщина и красивой улыбкой, выразительным взглядом и густыми темными волосами. Моя попутчица же имела золотистую шевелюру и была подстрижена под мальчика, что ей очень шло. Вместе с Йоландой они смотрелись очень хорошо и наверняка разбили не одно мужское сердце. Обе выглядели счастливыми и свежими.

– Мы здесь гораздо моложе.

– Вы и сейчас хорошо выглядите.

– На этой фотографии нам примерно по тридцать лет, – она снова улыбнулась, и, заметив как я смотрю на снимок, предложила, – Если хочешь – забери себе.

– Нет, я не могу. Для вас эта фотография многое значит, раз вы ее с собой возите.

– Она просто лежит в машине, дома у меня есть целый фотоальбом. Забирай.

Фотография действительно мне понравилась, но она не принадлежала мне. Странно было забирать то, что являлось воспоминанием для другого. Но я все равно кивнула и поблагодарила.

Сумерки казались волшебными. Полоска слегка зеленого неба под огромным пластом синего – завораживающее зрелище. Звезды уже начали появляться, так что я не могла позволить себе заснуть и пропустить всю красоту. Внутри было тепло, я чувствовала спокойствие и умиротворение. Все время представляла лицо Алекса, когда он меня увидит. Насколько его радость будет дикой. Должно быть, это будет разрушающих масштабов.

Я вспомнила об Ингрид. Эта ведьма, скорее всего, в курсе, что со мной все в порядке. Она довольно часто колдовала и наверняка заглядывала в будущее. Думаю, за время моего отсутствия мало что могло поменяться, это же ее суть. А если сестра в курсе, то уже успела разболтать всем в городе. От этого мое возвращение получится менее триумфальным.

Я набрала полные легкие воздуха. Впервые в жизни я по-настоящему свободна: мне было восемнадцать лет, что делало меня не интересной для системы. Так же я не являлась ничьим лидером, у меня не было никаких предрассудков и не было желания вляпываться в какую-нибудь темную историю. Я готова была ждать того момента, когда появлюсь на пороге дома хранителей. Ждать, а не бежать со скоростью вампира до полного изнеможения.

Придется снова что-то придумать в школе. Бросать учебу и оставаться на второй год – было бы очень некстати.

Я снова собиралась в колледж, только теперь я точно знала, что пойду в Галифолийский, куда и хотел Виктор, поближе к солнцу. Начну изучать право, буду помогать людям. Стану детективом как Грин. Только не нужно думать, будто бы Малькольм стал моим героем, отнюдь, но его работа меня всегда впечатляла.

Наверное, слишком наивно полагать, что я совсем перестану вмешиваться в неприятности и так и останусь счастливой до конца жизни, если конечно вообще способна умереть от старости, но я надеялась, что больше на моем пути не появится никаких черных пятен.

Знаю, я стала наивнее. Возможно, просто свежий воздух в голову ударил, а может быть, просто перестала все время злиться.

Впервые за все время, я пребывала в состоянии полного покоя и удовлетворения.

Определенно мой характер стал лучше, раз я научилась ждать. Мне было безразлично, приходимся ли мы кровными родственниками с сестрами, потому что главное – это отношения, а не запись на клочке листка.

Я хотела жить и, главное, знала как.

По дороге нам встречались проезжающие редкие машины, но уже было слишком темно, чтобы их разглядывать.

Судя по всему, моя спасительница не собиралась останавливаться на ночлег ни в каком мотеле или палатке, что естественно было мне только на руку – так я быстрее окажусь в Мидлтауне и увижу Алекса.

Исаак понимал, что я не та самая, не я должна была занимать его сердце. Даже не новая я. Его девушка должна была быть куда мягче и беззащитнее. Я же боец. Оставалось поговорить с вампиром, но терять в нем друга мне очень не хотелось

Мы ехали молча. Звук мотора и тихо включенное радио разбавляли приятную ночную тишину, так что мне было комфортно.

Мой попутчик все время молчала. Лишь слабая улыбка, которая не покидала ее лица, показывала, что женщину все устраивает. Мы до сих пор не познакомились, и это было к лучшему. Я хотела, чтобы в моих воспоминаниях она была особенной, таинственной, светлой спасительницей. Любое имя разрушало столь романтичную обстановку.

С другой стороны, если она жила в Мидлтауне, то вполне могла знать кто я. Не обязательно в лицо, хотя бы по имени, но мне не хотелось привлекать внимания к собственной персоне или рассказывать что-то про свою жизнь.

– Вы не устали?

– Нет. К тому же, мы практически приехали. Через каких-то полчаса будешь уже дома.

Она снова мне улыбнулась.

– Вы хороший человек, не каждый бы остановился и помог, особенно тому, кто выглядит так, как я. Не думайте, будто бы я не оценила поступок.

– Я так и не думаю. Мне было приятно ехать с тобой. Ты хорошая компания.

Таких вещей мне еще никто не говорил. Обычно меня считали отвратительной компанией и ужасным примером.

– Почему у тебя такое лицо?

– Какое?

– Словно, тебе никто и никогда не говорил насколько ты приятный человек.

– Потому что мне действительно никогда не говорили таких вещей.

– Быть не может, – ее удивление казалось неподдельным.

– Как-то так, – я развела руками и отчего-то рассмеялась. Наверное, от осознания происходящего. Мне по-прежнему было не интересно, что обо мне думают и говорят окружающие, ведь это такая глупость – ожидать одобрения от всех подряд.

– Хорошо, что ты к этому так легко относишься.

– Я пережила не мало по истине плохих моментов, но знаете, на их фоне все остальное смотрелось лучше.

– Глубокая мысль. Я запомню, и буду пользоваться, не возражаешь?

– Вовсе нет. Я рада поделиться своей мудростью с миром.

– Это хорошо. Мне кажется, из тебя получится отличный оратор.

– Возможно. Думаю уйти в политику.

– Хочешь сделать мир лучше?

– Есть такое желание. Это плохо?

– Нет, я такая же. Мы с тобой во многом схожи, оказывается. Делать что-то хорошее приятно. Это словно маленькая победа, верно?

Я вспомнила день, когда Малькольма Грина оправдали. Я была довольна. Не зря я за него боролась. Сказал ли он мне спасибо? Нет, но так я делала это и не ради него, а ради Кайли. Вот для кого это имело колоссальное значение, не для нас с ним.

– Верно, – я кивнула.

За всеми разговорами я не заметила, как мы приехали. Женщина затормозила и весело на меня посмотрела.

Я выглянула в окно. Там был мой дом. Все во мне напряглось. Откуда она узнала, где я живу. Совершенно точно я не говорила ей адреса. Сомнение закралось глубоко под сердце.

Женщина не выглядела опасной, мне с ней было комфортно и интересно. Не может такого быть, что со всей этой «новой мной» я напрочь перестала чувствовать людей. Но заглянув прямо в глаза своей спасительнице, я так ничего и не увидела.

– Так, ладно, что происходит?

– Мы приехали, Эллисон, можешь идти домой. Тебя ждут, так что лучше поторопиться.

Я не смогла уловить скрытый смысл, поэтому слегка растерялась. А скрытый смысл должен был быть обязательно. Эта женщина знала меня очень хорошо и наверняка я оказалась в ее машине не случайно. Было над чем подумать.

– Кто вы? Что вы сделали?

– Ты все сделала сама. Я только подвезла.

Интересно. Мне стало понятно, что женщина, сидящая передо мной отнюдь не так проста, как показалось вначале. На секунду меня посетила мысль, что она старейшина, как и Кейтлин, но это было бы слишком просто. Она знала обо мне все. Даже Кейтлин и Алекс не знали что со мной.

– Вы нефилим, верно?

Женщина глубоко вздохнула, но в лице не изменилась.

– Верно, Эллисон, ты через многое прошла, так что просто отдохни, не думай сейчас об этом. Придет время, и ты дорастешь до принятия всей правды о мире, в котором живешь.

– Я уже приняла правду.

Ангел наклонилась в мою сторону и открыла мою дверь.

– Тогда расслабься и просто будь собой.

Меня практически насильно выгнали из салона автомобиля, всучив старую фотографию. Как только ноги коснулись промерзшей корки, гравитация атаковала меня, но я не упала. Невидимое моджо подхватило меня и оставило в вертикальном положении.

– Твои родители невероятно гордятся тобой. Они хотели бы, чтобы ты просто была счастлива, – женщина помахала мне рукой.

Дверь захлопнулась сама собой и спустя секунду я осталась одна. Стоять на тротуаре около своего дома, погруженная в тысячи мыслей, одновременно атакующих мой мозг, не казалось хорошей идеей, тем более что снег снова начал падать, мокрый и тяжелый. Следовало зайти в дом, найти Алекса, сестру и остальных. Сообщить им, что со мной все хорошо, я жива и бодра. Но само осознание того, что я встретила нефилима, да еще и довольно продолжительное время провела с ней наедине, заставила все во мне сжаться.

И только сейчас мое внимание привлекла фотография, которую я до сих пор сжимала в руке. Теперь все выглядело иначе, теперь я и чувствовала все иначе. Моя спасительница была ангелом – в прямом смысле слова. На треть такой же была и я. Та женщина с фотографии, Йоланда, являлась моей матерью. Теперь понятно почему, эта фотография вообще оказалась у меня. Что там сказала нефилим? Мои родители мной гордятся?

В сердце предательски кольнуло и сама того не ожидая я расплакалась. Стоя ночью посереди пустынной улицы в непогоду и закутанная в обычный плед, я чувствовала себя подавленной и одновременно счастливой. Что сказать, смерть сделала из меня кисейную барышню.

– Эллисон.

Немного неуверенный голос старейшины раздался за моей спиной, и я обернулась, даже не вытерев слез. Выражение лица Алекса стоило было видеть: это и отчаяние, и радость, и сомнение, а главное, надежда. Не раздумывая, я кинулась в его объятия и сжала так сильно, насколько оказалась способна.

– Эллисон, что произошло? Я думал, что потерял тебя.

Его дыхание коснулось моей макушки, отчего я почувствовала себя абсолютно счастливой. Мой Алекс рядом, жив и здоров – вот что главное. Мои родители, где бы они ни были, находятся в спокойствии, а что касается меня, то я в полном порядке. Конечно, слишком многое случилось в последнее время, но все это в прошлом. Нефилим была права – сейчас я нуждалась в полноценном отдыхе.

– Ни за что на свете не отделаешься от меня так просто.

– Эллисон? – обеспокоенный, с истеричными нотками голос сестры заставил меня оторваться от Алекса.

Ингрид показалась в нескольких метрах он нас, а за ее спинами стояли и все остальные, они были в шоке. Я невольно улыбнулась. Примерно на такую реакцию я и рассчитывала.

– Мисс Эллисон?

– Да, Фред, это я.

Я увидела, как озадачен Исаак. То ли он не ожидал меня увидеть когда-либо еще в своей жизни, то ли потому что я обнималась со старейшиной. В любом случае, придется объясняться.

– Я знаю, как вы все сгораете от любопытства, – я засмеялась. – Видели бы свои лица.

– Мы думали, ты умерла. Что здесь смешного? – Кайли сердилась лишь потому что не знала как еще отреагировать на мое внезапное появление.

– Давайте поднимемся в квартиру, и я вам все расскажу. Вам же интересно, не так ли?

– О, еще как! Ты так неожиданно исчезла, что мы головы сломали, гадая, что произошло, – София тоже не выказывала радости.

– Я видела, как ты умерла. Что ты здесь делаешь? – Ингрид приблизилась ко мне на несколько шагов, но не ближе. Сначала ей хотелось разобраться в ситуации.

Что ж, лучше прояснить все сразу. Это как сорвать пластырь: чем быстрее, тем безболезнее.

глава 44

Я выпила крови, и жизнь определенно стала лучше. Фотографию я бережно вставила в рамку и оставила на кухне. Все наблюдали за моими манипуляциями в полной тишине, никто не осмелился сказать и слова. Даже Ингрид. Вот уж от кого не ожидала выдержки и терпения.

– Что вы все делаете у меня дома?

– Нас Исаак впустил, – Ингрид смотрела на меня во все глаза. – Что ты тут делаешь?

– Живу, Ингрид, это мой дом.

– Нет, я вытащила тебя из параллельного мира неживую, а спустя секунду ты засветилась и растворилась в воздухе!

Моя челюсть отвисла до пола. Так вот что они видели. Сильно. Сильно и эффектно.

– Я и умерла, попала в небытие, проторчала там до жути долго, потеряла себя и сошла с ума, но мое воображение рассказало мне кто я есть, и я выбралась. Никогда не поверите откуда. Из хижины. Потом меня подвез ангел и вот я здесь.

Молчание. Они подумали, что я сошла с ума или что?

– Ты хочешь сказать, что ты мертва? Ты приведение? – Шерон выглядела так, словно не знала, как мне сообщить о том, что я потеряла разум.

– Я не приведение, – пришлось поморщиться и рассказать правду. – Я кое-что другое. Так что, все спокойно стало? Беспорядки прекратились?

– Эл, – София встала и подошла ко мне довольно близко. Чем дольше она вглядывалась в мое лицо, тем глупее я себя чувствовала. – Ты хорошо себя чувствуешь?

– Да, а ты? Потому что мне кажется, ты неважно выглядишь.

Шах и мат, сучка.

– Мы просто волнуемся за тебя и пытаемся понять, что произошло, – мой шурин волновался, да. Но я не просила выставлять меня сумасшедшей.

Фред не сводил с меня обеспокоенного взгляда. Рядом с ним сидела Талия и крепко сжимала свою руку. Исаак смотрел в пол, Кайли с жалостью поглядывала в мою сторону, Шерон на мою одежду, Кейтлин стояла с закрытыми глазами. Она точно знала, что я не сошла с ума.

– Кейтлин, мне интересно, что вы думаете по этому поводу?

– Везде наступил мир. Журналисты думают, что вспышка недовольств случилась из-за нестабильной экономической ситуации. Сейчас везде спокойно.

Вот и ответ. Она отошла от темы.

– Я не об этом спрашивала.

Все присутствующие посмотрели на старейшину.

Женщина покачала головой. Теперь ей придется все рассказать и реабилитировать мое доброе и честное имя.

– Давайте же, Кейтлин, не томите.

– Нам интересно, – Кайли сложила руки на груди.

– Хорошо, – она даже зажмурилась. – Тысячи лет назад Отец создал ангелов, чтобы оберегать людей. Было одно лишь правило: не ложиться со смертными, чтобы не родились дети полу-ангелы. Некоторые ослушались Создателя и были за это изгнаны, дети рождены и названы нефилимами и они имели поистине большую силу. Естественно они стали самыми могущественными существами на земле. Кроме того, нефилимы бессмертны и ничто их не может уничтожить. Отец Эллисон, был не простым хранителем, он был падшим ангелом. Поэтому Эллисон так сильна, именно поэтому она вернулась из небытия. Но если бы она не вспомнила, кто она, то прекратила бы свое существование, переродившись. Но, повторюсь, она не могла не вспомнить, сила разума не позволила бы ей погаснуть.

Все разом посмотрели на меня. Исаак совсем поник, Фредерик ничем не выдал своего шока, зато Кайли прикрыла рот ладошкой. Повисла тишина. Алекс встал рядом и, взяв меня за руку, сжал. Он единственный кто ни капли не сомневался в моем психическом состоянии. Казалось, ему наоборот приятно слышать, что я еще могущественнее, чем кто-либо предполагал.

Ингрид, сидя на стуле, покачнулась и громко выругалась.

– Я запуталась. Что ты за существо?

– Чертов коктейль, Ингрид. Полноценный эксперимент своих родителей, – я кивнула в сторону фотографии. – Это моя мать, ее зовут Йоланда. С румынского переводится как фиалка. И она мной гордится, но я не знаю где она сейчас, знаю только, что она пребывает в спокойствии.

И я все им рассказала. То есть абсолютно все, включая и ту часть, где я немного сошла с ума и разговаривала с собой. И про уничтоженный список.

Виктор наверняка гордится мной, где бы он ни был. Ведь я не только остановила врагов вампиров, но и примирила всех сверхъестественных существ. Именно я заключила мир с ведьмой, старейшинами и судя по всему, еще и ангелами. Поверить в это было трудно, ведь еще четыре месяца назад я была обычной, ничем не примечательной девчонкой без родителей.

– Почему ты ощущала время не так как мы? – Шерон решила меня добить вопросами.

– Потому что меня не было в реальности, ясно? Я умерла и пошла дальше своим путем.

– Другими словами, – Ингрид сощурилась, – ты могла к нам и не вернуться, потому что не знала кто ты.

– Да, – я кивнула.

– Но ты сказала, что твое сознание превратилось в злобного старейшину и рассказало тебе о твоей сути, – Кайли замахала руками. – Нет, я тебе верю, просто звучит это так необычно. И эта женщина, ангел, что подвозила тебя… не знаю, Элли, нужно отдохнуть от всего этого.

– Слушайте, – я запустила руку в волосы и хорошенько встряхнула. – Я понимаю, как это все ново. Мы ведь не все знали о существовании ангелов, – я выразительно посмотрела на Кейтлин. – Но придется свыкнуться с мыслью, что мы не единственные сверх сильные существа.

– Ты самая сильная, – София встала со своего места. – Ты не только нефилим, но еще и рожденный вампир, тебе даже школу заканчивать не обязательно.

– Вообще-то думаю, именно потому, что я нефилим, кровь Виктора принялась и сделала меня рожденным вампиром.

– Мне нужно выпить.

София ушла. За ней и все остальные, кроме Исаака и Алекса. У меня вырвался стон.

– Эй, может быть, на этот раз вы обойдетесь без перепалок?

– Все в порядке, Эл, – Алекс обнял меня, – пока тебя не было, мы поговорили и во всем разобрались.

Еще лучше.

Вампир кивнул.

– Нет смысла отрицать, что я здесь лишний.

Его слова словно разрезали сердце.

– Ты не лишний, – я взяла его за руку, – просто я не могу быть той, какой ты меня видишь или хочешь, чтобы я была.

– Я знаю, – он поклонился, – я всего лишь обращенный вампир, ты же удивительная во всем. Я не достоин быть с тобой.

– Исаак, – горько было слышать это, но доля правды в этом определенно была.

– Все в порядке, я не покину своего лидера. Наоборот, для меня большая честь служить тебе, Миднайт.

Вампир улыбнулся и скрылся с глаз долой.

Алекс притянул меня к себе и нежно поцеловал.

– Ты в порядке?

– Да. Теперь все хорошо.

– Очевидно у тебя крепкие связи, – он приглушенно засмеялся и обнял крепче прежнего.

– Ай, раздавишь.

– Я думал, тебе ничто не может навредить.

– Я не чувствую себя полностью непобедимой, если ты об этом, но мне кажется, наше с тобой существование довольно схоже. Мы на минутку можем выпасть из реальности, но лишь для того, чтобы вернуться обновленными вновь. Думаешь это глупость?

– Нет, думаю, в этом что-то есть. И мы в этом разберемся, но позже.

Я улыбнулась.

– Ты молодец, что не сошел с ума и не убил Исаака. Или кого-нибудь еще.

– Эй, ты меня очень напугала. Пока я до тебя не дотронулся, я не мог поверить, что предо мной именно ты – живая.

– А как ты узнал, где я?

– Мы пришли сюда в надежде понять, что случилось, и я увидел тебя в окно. Представь, что я подумал.

Я звонко засмеялась.

– Прости, это не смешно.

– Думаешь, клинок у Виктора? – голос старейшины в мгновение стал серьезным. Он спросил как раз о том, о чем я старалась не думать.

– Думаю да. Ни отец, ни твоя мать не захотели рассказать мне правду, – я фыркнула. – Но совершенно точно они знали кто мои родители, а значит и кто я. Меня волнует другой вопрос.

Парень внимательно на меня посмотрел.

– Какой?

– Поедешь ли ты со мной в колледж?

– Боюсь, у меня нет другого выбора, – он подхватил меня на руки, – я сутки провел с мыслью, что ты навсегда пропала и не собираюсь повторять это. Я был полностью сломлен.

– Эй, я здесь. Я больше никуда не уйду.

– Я и сам не собирался тебя отпускать.

Старейшина меня поцеловал.

– Раз уж мир больше не пылает и никто не пытается нас убить, может быть, мы постараемся провести некоторое время как обычные люди?

– Ты серьезно? – казалось, парень удивился. – Потому что мне кажется, ты не сможешь продержаться и двух дней, чтобы не впутаться в сверхъестественные неприятности.

– Ингрид справится с этим и без меня.

– Ингрид с дивана не встанет, даже если наступит конец света, – воскликнул старейшина.

– Вы с ней разобрались?

– Да, она не такая уж и плохая. Конечно, ей стоит подучиться манерам и колдовать в разы меньше, но с ней все в порядке.

– Я надеялась на то, что ты так скажешь. Она моя сестра и пусть именно она сделала ту злосчастную клетку, меня теперь это не беспокоит.

– Мы ладим. Я не могу сказать, что она мне безумно нравится, но я понимаю, почему она так поступила.

– Она тебе рассказала?

– Нет, – он отрицательно покачал головой. – Это сделала Талия. Как бы они не ссорились, они остаются довольно близки. Ты их сестра, у вас есть связь. Я не в восторге от этого, но и не против.

– Спасибо. Ингрид веселая и непосредственная. Она иногда и правда перебарщивает, но из нас всех она единственная, кто похож на настоящего человека.

– Да. И пороки у нее те же.

– Верно, – я рассмеялась. – Видел, сколько она ест?

– Майк пришел бы в ужас от ее вкусовых предпочтений.

Майк. Воспоминание о нем каждый раз заставляло меня содрогаться, но после продолжительного пребывания в небытии, я относилась к этой потери по-другому, более спокойно, что ли. Да, Майк ушел, но он в спокойствии, в хорошем месте. Такие мысли помогали меньше грустить. Алекс был прав, со временем боль утихнет, вряд ли уйдет навсегда, но станет гораздо легче вспоминать о тех, кого мы потеряли.

***

Все быстро пришло в норму. Ингрид осталась со мной в Мидлтауне. София была рада, что у нее появилась компания ей под стать. Кайли все-таки уехала в Саванну к Малькольму. Шерон и Гарольд расстались, оказывается, их тяга друг к другу носила аномальный сверхъестественный характер. Петти могла спать спокойно.

Фредерик оставался со мной в забытом всеми Мидлтауне и довольно часто ездил домой, чему Талия была очень рада.

Кейтлин и старейшины покинули город, и хоть Алекс был не готов продвинуться в их семейных отношениях, напряженности или неловкости между ними тоже не было. Кейтлин ушла с легким сердцем и обещанием однажды снова встретиться со мной. Я была не против, хоть мы и не ладили, она казалась не плохим человеком. Старейшиной. Ну, вы поняли.

Исаак остался главой охраны. Вампиры им безоговорочно восхищались, что наверняка ему льстило. Он не жалел, что его тело украшает татуировка с моим именем. Алекса это все еще смущало, но он старался не придавать этому много значения, тем более, все еще оставаясь старейшиной, он выбрал быть рядом со мной. Никто никого не пытался погубить.

Вампиры объединились, все до единого. Никто больше не пытался сбежать или заявить о себе. Все спрятанные вампиры оказались в полнейшей безопасности. Ведь больше никто не знал их историй или кем они являлись в прошлом, так что с уверенностью могла сказать, мир воскрес из пепла.

Что до меня, то я выиграла чемпионат. Тоже мне новость, но все же, остальные ведь не знали. Статьи обо мне были опубликованы во всех изданиях Вентворта. Мистер Мэр сделал из меня начинающую политическую звездочку. Так что меня уже стали узнавать на улицах. Такое внимание льстило и напоминало, что на этот раз я выбрала правильный путь – после колледжа я собиралась вернуться и всерьез заняться управленческой деятельностью.

Фред, видя изменения во мне, все больше рассказывал про то, чем занимался Виктор и как ему удавалось удерживать всех вампиров в рамках закона. У меня с этим проблем не должно было возникнуть – я сотворила невозможное – примирила абсолютно всех таких разных между собой и наладила дружеские отношения.

Новость о том, что я нефилим и рожденный вампир шокировала абсолютно всех вампиров, но теперь они хотя бы могли объяснить мои безграничные способности к исцелению. Никто, кроме Фредерика, мне не перечил. Но тут уже ничего нельзя было поделать.

Дуглас старший вернулся в большой город. И хоть у него был вариант вернуть себе вампирскую сущность, тот отказался.

Стив же взялся за голову и решил продолжить обучение, чем немало меня удивил. Вот уж не знаю, что его подтолкнуло к такому решению, но в памяти всплыло видение. Я даже не знала, сбудется ли это или нет, потому что я все же жива и невредима и в меру румяна, однако никогда прежде меня мой дар не подводил.

В любом случае, я очень была рада, что все сложилось именно так, а никак иначе. И я была признательна, что каждый из близких мне людей или нелюдей обрел свой собственный путь. Ведь это очень важно, верно?