Полёт под небом

Склею мостик к тебе навсегда.

***

Потел в пустыне, сох на море,

Сидел в тюрьме, бежал по воле.

Всё было ясно, что теперь?

Открыта ветром к свету дверь.

Пушинкой чрез леса несёт,

Сквозь речку, не ища в ней брод.

Здесь видно всё, лишь пыль в глаза.

Застыла краской бирюза.

О, счастье, жду, всё так красиво,

Трава, ромашки, зрела слива.

И полыньей цветет бурьян,

От воздуха лишь будешь пьян.

***

Над огнём в моей коморке

Пляшут вороны и волки.

Чуть полено разгорится,

Стаей пролетают птицы

А когда огонь стихает -

Бабочки вокруг летают.

Средь них нет вражды и боли.

Чуть протянешь к ним ладони

Бабочки волко́в погонят.

И лишь тронут, коль догонят.

Добрый он, на сте́нах тает,

Как в игрушки всё играет.

***

Уже не пишутся стихи,

Упав на лёд, застыло сердце.

Бессмысленны и ти́хи дни,

Всё чинят сломленную дверцу.

Наверно, где-то есть она,

Чуть приоткроешь, свет искрится,

И поле ржи в лучах шурша,

По ветру по́д ноги ложится.

Зайти, упасть и утонуть,

И плавать средь колосьев неба.

Кататься, руки распахнув,

Заснуть, сдурманенным от хлеба.

Жаль, дверь сломалась, не столкнуть.

От поля лишь мечта осталась.

Уснуть, наверно, лучший путь,

Во сне всё будет, как мечталось.

***

Положил на стол я платье

С кружевною бахромой.

Плечики слегка помялись,

И фасон совсем дурной.

Ничего. поедем к Яру,

Позабыв любую честь,

Под цыганскую гитару

Будем петь, руками есть.

А на утро, бросив сани,

Побежим через сугроб.

Пой вчера и жизнь отныне,

День один увидеть чтоб.

***

Я гонял по свету ветер,

Или он носил меня.

Брал за шкирку и кидался,

Воротник с меня сорвя.

Успокоится не может.

Рву, лечу, вся в этом жизнь.

Ветер мысли не тревожит.

Чуть шепчу, угомонись.

Нет, не слышит, дальше тащит,

Разбивая вверх и вниз.

Вот он мир твой настоящий

Непридуманных границ.

Унесись за край, чуть дальше

И на кромочке застынь.

Раскаленной медной ложкой,

Ляг на край и приостынь.

***

Мы летели вместе в небе.

Чуть дотронувшись крыла,

Я сказал, что здесь я не был.

«Да? А я уже была»

Полетели: там, у моря

Нас теплом укроет край.

Потеплеет и вернёмся,

Мы ведь птицы, не скучай!

Я летел, смотря на землю,

Нужен ей я, она ль мне?

Где тепло, туда отправлюсь.

Нет порядка в голове.

***

Руку, ногу поднять не могу,

Видно, здесь в уголке и помру.

И, наверно, лишь только синица

В уголок мой стекла постучится.

***

У меня заболели ноги,

Их не мог не ложить, не класть.

Взяли с неба и научили,

Просто ты научись летать.

Это просто, земли не надо,

Воздух держит тебя в себе.

Тут и рай, и кусочек ада,

Перемешано, как во сне.

Видишь, ангел с тобой играет,

И уносит куда-то ввысь.

Лишь на сердце какая-то тяжесть,

Мечты были, да не сбылись.

***

Заяц бегал меж посадок.

Смотрит, вдруг, лиса сидит.

Уши опустил и мчаться,

А она ему кричит:

«Погоди немного, серый,

Помощь мне твоя нужна.

Тут капкан, нога застряла,

Вытащишь, буду должна»

Заяц сел. «И что ж ты дашь мне?»

«Я и так свободный зверь.

Отведу тебя я к месту

Где капуста и щавель»

«Знаешь, этого навалом

По соседским деревням,

Лучше покажи, где даром

Я б зайчиху себе взял»

«Не скажу, не знаю»

«Ладно,

Я остануся с тобой»

Почесал за ухом, лярва.

Давно думал о такой.

***

Чуть привстанет Русь небритая,

Чтоб коленки разомкнуть.

Слева чашечка разбитая,

Справа градусник льёт ртуть.

Как собрать? Опять нагнувшись,

Позабыв в коленях боль.

Веря, снова, будет лучше.

Слово долбит мозг. Доколь?

***

Смерч.

А на краю енот.

Шерсть всю растрепало.

Гриб держался, что есть сил,

Всё-таки сорвало.

Гриб летел, потоком взят,

Думал о еноте.

Тот цепляется за землю,

Я ж дышу в полёте.

***

Пахнет золотом, мир расколотый.

Зацепился за бисера нить.

На морозе, щетинясь от холода,

Сколько камешков можно забыть?

Полетела в овраг крошка мелкая,

Но за ветку схватилась рука.

Может выдержит и не даст упасть.

Пальцы крутит, зараза, судьба.

***

Половину смыло,

Часть в песке осталась.

Видишь, уплывает тихо

В море твоя радость.

Встретимся за волнами,

Если будет старость.

Пузырьки на гребнях волн

Вспоминать осталось.

***

Не отпускай меня, улица

Грязных луж,

Держи покрепче

Средь серых туч.

Да, я хочу это

Снова жрать.

Рай с адом

Могут и подождать.

Несложная пахота

Мерных дней.

Рейсфедер и лампочка.

Свет только в ней.

***

Нарисуй мне страх свой в чувствах,

Напиши на глине.

Боль из глаз твоих – искусство,

Мерно тонет в тине.

Будто смотришь, а не видишь.

Белое на белом.

Где душа твоя, не слышишь,

Тело дышит телом.

Копоть на щеках и пальцах,

Что-то сжёг в дороге.

Если душу, то не жалко,

Снова дадут боги.

***

Грустно. Спеться не уда́лось.

Пенкою по кра́ям луж

Растеклась былая слава,

Затерялся светлый луч.

Небо то же, те же лужи,

Отражение не то.

Раньше луч блистал сквозь тучи,

А теперь лишь тень его.

***

Раскрутилась комком, белым облаком,

И проли́ла на землю дрожь.

Поищи по оврагам сто́чины,

Даже сле́да ручья не найдёшь.

Закопалась, за тра́ву спряталась,

Тихо дышит и в крик молчит.

Я пришла, здесь теперь я на́ долго.

Привыкайте, друзья обид.

Нет ни прошлого, ни настоящего,

Лишь сегодняшний миг на разрыв.

Отпусти свою душу парящую,

Прекрати ледяной заплыв.

***

Дунул на свечку, и свет погас.

Ночь, темнота, и тихо.

Лёгкий всплеск, волны о баркас.

Вижу: идёт котиха.

Бросился и за шкирку схватил.

Та же повисла бессильно.

Я пригляделся и отпустил,

Глядя в глаза умильно.

«Ты объясни, почему глаза

Светятся в темноте?»

«Жизнь моя – краска игры во тьме,

Жаль, не дано тебе»

***

На, тебе,

Свозь путь мира щедрый

Крошку хлеба с руки забери.

Крошку можно разбить на крохи,

Будет две или целых три.

Поломаешь, что влево, вправо.

Приоткроешь слегка ладонь.

Голубь смотрит, а сзади стая.

Не волнуйся, вот так и стой.

***

У крота сломалась ложка,

Он решил руками есть.

Смотрит, рук нет, две лопатки,

А ещё и гла́зов нет.

Полежал в норе, подумал,

«Может просто рот открыть?»

Червячок пойдёт до дома,

Может в рот мне забрести.

«Чем морочиться напрасно,

Полежу я на боку»

Бегайте, ищите правду,

Червячки тут все внизу.

***

Положили лист на парту,

Сверху пару, я один.

Карандаш, смотрю на карту,

За окном средь неба блин.

Нарисую, аж замрёте,

Тёмный свет и белый свет.

Ну, а если не поймёте

Парты нет, рисунка нет.

***

В круг попала моя птица,

День за днём воронкой мчится.

Круг всё уже, крыльев взмах

Можно пропустить впотьмах.

Ну а если крылья сжать,

Можно и без них летать.

Птица ль ты? Уже не важно.

Лапки к брюшку, спи отважно.

***

Подустала сойка, села

На заборчике поспать.

Кот увидел: «Во! Охота!

Только как её достать?»

Крыльев нет, зато есть когти,

«Зацеплюсь, подпрыгну вверх.

Как-нибудь, а всё ж залезу,

Там сучка нет, вон проре́х»

Прыгнул, лезет, шерсть теряя,

Всё ж забрался на забор.

Запыхался. «Сойка, знаешь,

Зря задумал этот спор.»

«Я не знаю, что за спор был

Меж тобою и тобой»

Взмах крыла, и улетела.

Кот вдогон кричит: «Постой!»

Как ты можешь, раз, и в небо,

Просто взять и улететь?

«Девять жизней в шкуре кошки

Надо было просидеть»

***

Я маленький, я в норку влез,

Смотреть на звездочку небес.

Не вынимая головы,

Где ж вы, красивые сады?

Глаза закрою, вот ручей

Ласкает руки о форель.

Тут облако стрелой летит,

Средь синевы корабль парит.

Цветы, открывши лепестки,

Щебечут, словно мотыльки.

Мир полон, и прозрачен тон,

Сомкнул ресницы – рядом он.

Из норки выполз.

Змей сидит,

Уныло смотрит и шипит.

Вокруг песок.

Закрыл глаза.

Красиво.

В небе вновь стрела.

***

Пронеси моё смиренье

Этой жизни хладный путь.

По гусиным перьям ножкой

Первый шаг успел ступнуть.

Тёрлись ножки и грубели,

Нежность, делая черствей.

Но душа всё так же чи́ста,

Так же чи́ста, без червей.

***

По краям растущих лапок

Катится слеза.

Зацепилась, свет рассветный

Гранью украла.

Чуть сдержалась, соскользнула,

Стукнулась об лист.

Снова светится и пляшет.

Не желает вниз.

***

В лужах – окна, в окнах – месяц.

Каплями дождя размыв

Нотка нежная сквозь ветер

В ветках тополя звенит.

Всё застыло, заблестело,

Ручейки в овраг спешат.

Грязь земли смывают в реки,

Совершая свой обряд.

***

Свет зелёный, серебристый

По траве провёл ногой.

Воздух нежный, светлый, чистый

Гладит по щеке рукой.

Наступаешь – холод режет,

А потом сбивает боль.

Каплями с ступней смывая,

Пыль и въедливую моль.

С каждым шагом тише, тише,

Лишь сова вдали урчит.

Добегу быстрей до сто́га,

Прыгну, спрячусь, приютит.

Закапаюсь в запах сена,

Утону и пропаду.

Будто нет совсем вселенной

Ни во мне, ни наяву.

***

Я тащил свой крест на пальцах,

И колени разбились в кровь.

Задевая толпу кричащих,

Ненавистью плюющих в бровь.

Вверх смотрел, не ища спасенья,

И не слыша пустой гул толпы.

Всем дарил я благословенье,

Воспаряя на шаг от земли.

Предо мною гора святая,

Обними меня, отпусти.

Ждёт вверху лишь душа пустая,

Или ангел во плоти?

***

Губы ссохлись, каплю воды прося.

За холмом красный тает свет.

Шаг за шагом, сандалии плавятся,

На песке оставляя след.

Закарабкался на бархан, скользя,

Сел на гребень. Ну всё, пришёл!

Огляделся. Вокруг лишь один песок.

Для чего ноги я истёр?

Пригляделся: и вновь впереди мираж,

Как монета, оазис блестит.

Губы высохли, разреши на миг,

В воду дай хоть в мечтах опустить.

***

Накренилась берёзка над озером,

Тонкой веткой к воде прильнув.

Положи на плечо мне рученьку,

Что б я мог чуть щекой коснуть.

Гладь небесная в отражении,

И туман наполняет грудь.

Обними меня, тут ведь холодно,

И поцеловать не забудь.

Ветер будит листву уснувшую,

А потом отпускает спать.

На земле ищет долю лучшую,

Ну а где тут её отыскать.

***

Стала кровь превращаться в воду.

Ближе капельками к земле.

Растворюсь, упадя отсюда,

Хоть трава прорастёт во мне.

Клевер тонкий распустится мягко,

Запах пряный даря, и во сне

Прилетит шмель и станет пьяный

От пыльцы, увядшей во мне.

***

Положи под головушку ручку

И к стене на бочок повернись.

Светит лучик луны в край у шторки,

Еле-еле спускаясь вниз.

Пусть приснится тебе сад весенний,

Или рыцарь на белом коне.

Спи спокойно, мой ангел из тучи,

Будет тихо сидеть на столе.

***

Я ломал своё время на дни.

Они крошатся, прям, хоть совком греби.

И кусочками в ряд встают,

А из дня десять лет бытия куют.

Вот кусочек на пару лет,

Этот тянет на пять секунд.

Разобрать мне их силы нет,

Все закручены в кривой прут.

***

Голубое, чуть в крапинку небо,

Свет янтарный полощет глаза.

Листья, тихо склоняясь гирляндной,

Смолой капают, как с образа́.

Те ж, толь плачут, толь смыть не смеют

Боль, текущую с листьев всех.

Преломляя в росинке новой,

Новый дня в перламутре свет.

***

Я грустил о запахе сирени,

И о лепестках цветущих груш.

Соловьях, поющих на рассвете,

О небесных отраженьях луж.

Май провёл черту зеленым с белым,

Девственной наполнил чистотой.

Дай остаться здесь душой и телом,

Наслаждаясь нежной красотой.

***

Я летел над дорогою в бирюзу,

Задевая осинок верх.

Кривой линией горизонт

Поднимал, как уставший стерх.

И лететь на зарю было незачем.

Повернуть нет совсем уже сил.

Над осинками с лёгкою проседью

Больно падать, и я парил.

***

Солнце село, пока грудь болела,

Даль закатная падала вниз.

И крала краем розовым, ласковым

Дня последний скупой каприз.

Приоткроешь ли звёзды тонкие,

Прикрывавшие день с тобой?

Уходя, кинь коробочку сладкого,

Лучик аленький, золотой.

***

Накренила к земле судьба горькая,

По полям ползла, в гору не пошла.

Рука тянется, веткой белою,

А она хлы́стом по лицу тебя.

И уснуть бы тут на плоту и плыть,

Разбирая небесный свод.

Только ветер кусает, да брызги бьют,

Звёзды видеть никак не дают.

***

Как нелегко жизнь плыть поэтом,

Они о том, а ты об этом.

Лермонт, и Пушкин, и Есенин,

Все дрались на своих дуэлях.

Пойду быка найду, дам в морду,

Быть может обрету свободу.

***

Забросал я свой лес игрушками.

Весь раскрасил цветными зверушками.

И светлей стало в нём, и просторнее,

Белым стало то, что было чёрное.

Повернёшься: на ветке зайка,

Снизу лайка, в кустах глазайка.

Всё так мило, не выйти из леса.

Ведь за лесом игрушкам завеса.

Я остался бы здесь и игрался,

И с медведями в мо́хе катался.

Я поэт и в душе ребёнок,

Не хочу выходить из пелёнок.

***

Было б лето, да так, чтоб травой вздохнуть,

Свежескошенной, от косы.

И сидеть на пеньке или лавочке,

Наступая на блеск росы.

И водой из колодца, чуть ледяной,

Обливаться, с ковша в рот лить.

Лето алое, лето птичье,

Дай тебя до глотка испить.

***

Белый ангел в сне кружится,

Смазывая кистью лица.

Новой краской брызг рисует,

Светом цвета с пальца дует.

Образ новый проявляя,

В мир обычный возвращая,

Ангел в свой эфир уходит.

На лицо уже не смотрит.

Ждёт свиданья с кистью новой

И портретом незнакомым.

Каждый лик – кусочек света.

Разрисует всю планету.

***

Я поэт и бездельник,

Пишу стихи,

Есть, что нужно для жизни,

Лишь только дни

Утекают, как капли

С карниза вниз.

Одиночество точит

Под сердцем бриз.

Головою прижаться,

Глаза закрыв,

И дыханье своё в небо

Отпустив.

Всё закрыто,

И небо сплошь в облаках,

Смотришь вверх,

А вверху пустота и мрак.

***

Ты ж куда меня загна́ла,

Жизнь нелепая, дурная?

То болотной топью водишь,

То от жажды скулы сводишь.

По краям то грязь, то мрамор,

Край небес, курящий тамбур.

Путь не сложится никак.

Новый день, как старый прах.

***

Ле́са силуэт от солнца

Не даёт увидеть свет.

Образ линий размывает,

Заслоняющих рассвет.

Чуть плывёт, лучом блистая,

В листьях, бронзою горя,

Землю краской опыляет,

Цвет и радость всем даря.

***

Заболело сердце грустью,

Вдаль смотреть совсем не хочет.

По прожилкам доск скрипучих,

Ржавый гвоздь, как камень точит.

А верёвка всё не рвётся,

Кто-то сплёл из жил и боли.

Держит, в небо не пускает,

Прыгнешь, а оно растает.

***

В сердце есть ещё и трепет, и печаль.

Завязать узлом осколки, только жаль.

Если склеить, то останутся на гранях швы,

Сблизят битые кусочки, будут ль не видны?

Да и пить из битой чашки неприветливо,

В край серванта лишь поставить

неприметливо.

***

Глубь-беду принесло время горькое,

Мерит краем от духа жизнь тонкую.

Растеклось по траве, и земля, заныв,

Бьёт хладны́м ручьём, капли крови смыв.

То ли смоется ещё, а толь ждать беды,

Всё решит молодой ручеёк воды.

Пусть омоет прошлое ледяной водой,

Унесёт беду, смытую на покой.

***

Нет меня,

Выпит по капле.

Был кувшин с святой водой,

А теперь пустая крынка,

Боком ле́гши на покой.

Свет сквозь трещину чуть светит.

Солнца луч, иль лунный блеск.

Поиграется, растает,

Вдруг, опять нежданный всплеск.

Те же воробьи по лужам,

Те же брызги на стекле.

На столе блокнот открытый.

Чистый лист зовёт к себе.

То ли красками замазать?

Толь чернилами залить?

Лучше уж оставить белым.

Время попусту губить.

***

Поласкай меня в нежной лазури,

Окуни в белоснежную даль.

На краю разыгравшейся бури

Вниз упасть, иль вспарить сердцу дай.

Зацепившись за кромку, за льдинку,

Пальцы мёрзлые солнцем согрей.

Принеси с васильками корзинку,

Пока свечка горит, лишь успей.

***

На палитру тюбик краски

Жёлтой выдавлю на край.

Видишь, солнце строит глазки,

Принося цветочный май.

Жаль, палитра к цвету скрыта,

Любит тёмные тона.

Чёрным жёлтое размыла,

Без цветов прошла весна.

***

На горе горит костёр,

Под горою кони скачут.

Плот плывёт среди реки,

И мужик над дочкой плачет.

Две сестры вцепились в плечи,

Не пытаясь отцепить.

Никакая боль не лечит.

«Дай ему воды попить»

Вдруг из волн усы большие,

Сом огромный, говорит:

Что случилось, что за стоны,

У кого чего болит?

Оробели поначалу,

Да, чего уже терять.

«Мы тебе поспать мешали?

Тише будем горевать»

«Я не спал, почуял – плачут,

Просто попросил узнать»

«Сом, прости, девчушку нашу

Съела рокова́ напасть»

«Плыли мы, плотву ловили,

Вдруг, из речки, словно чёрт,

Выскочил пескарь огромный,

Укусил девчонку в рот»

«Мне знаком тот тип противный,

Приходилось рядом быть.

Ладно, помогу от тины

Грязных губ его отмыть»

«Но условие одно есть,

Нужно выполнить вдвоём:

В час, когда она вернётся

Мы с её отцом умрём»

«Шутка!

Мы на дно спустившись,

В ил воткнёмся.

Час иль два.

А потом назад вернёмся,

И откроем вам глаза»

Пали, веки опустили,

Час прошёл.

Всплеск на воде.

«Вот они, смотри, живые!

Подплывайте же ко мне»

Мокрые, на плот забрались,

Слёзы, смех, обнялись все.

«Сом, скажи ты настоящий,

Иль привиделся во сне?»

«С пескарём давно не дружим,

С головой его ваще.

Вижу горе – помогаю,

Ну а так, лежу на дне.

Плот поплыл вдоль по теченью,

Сом на дно залёг опять.

«Что ж, как прежде, донным илом

Буду души воскрешать»

***

А за лесом болото,

А в болоте топь.

За болотом свобода.

Где ж ты, дрын, прорваться чтоб?

Может, там, на сухой земле

И ромашки пьянят.

И летят одуванчики,

Потупляя взгляд.

За болотом болото,

И тот же лес,

Дрын, вроде, есть,

Только нет за болотом больших чудес.

***

Не крути ты мне на палец нитку белую.

Всё равно на утро серой её сделаю.

Всё, что было светло, среди туч теряется.

Всё, что таяло, в лёд тихо превращается.

Берега вдали, горизонт застыл.

Плыть к нему никаких больше нету сил.

***

Книгу бы издать,

Да то болезнь, война.

Здесь здоровья ждать?

Проще от людей дерьма.

Вот так и плывём,

Только горизонт.

Волосы повыпали,

Развалился зонт.

Может хорошо,

Бошку не помыть.

Пусть промоет всё,

Пусть продолжит лить.

***

Старой сирени куст не зацветёт никак,

И на подоконнике листьев пустой косяк.

Чувствуют боль мою, иль просто прячутся.

Сохнут воды попив, солнцу артачатся.

Медленно вверх ползут, как-то без радости.

Пусть мир вокруг зацвёл, ну а этим без надобности.

На окне распускаться – та ещё печаль.

Небо же вот оно, да стекло не пускает вдаль.

***

На поленьях свет огнистый,

Тени бродят по стене.

Брошу дров, пусть прогорают,

Не замёрзнуть бы во сне.

Снова ярко, снова тени

Языками лижут дверь.

На окне спит кот приблудный.

Завалюсь и я в постель.

Приобнимет мягкой негой

Одеяло, как рукой.

Я ушёл, да был ли здесь я?

Здравствуй, тёмный мой покой.

***

Рассмеялась боль скупая,

Плача солнцем и дождём.

Там, вдали, ты ищешь рая?

Просто помолись о нём.

Плот твоей рекой направлен.

Звёзды весь решают путь.

Вот тебе весло, упрямый,

Хочешь к берегу свернуть?

Подгреби, а там посмотрим.

Пляж иль, может, дивный лес.

В воду, не спустя лодыжки,

Не дотронешься небес.

***

Ну вот и белая гора

Спустилась с неба,

Снегом слепит.

И в миллиарде мелких льдин

Мою луч, кажется, приметил.

Лишь миг сверкнув,

Ушла в песок

Таких же,

Только не блестящих.

Оставив среди пыльных книг,

Своей слезой свет настоящий.

***

На ладони положили

Части две моей души.

Руку правую помыли,

Бросив левую в пыли.

Видишь?

Вот и свет, и святость,

И прозрачный небосвод.

Излучает тихо радость,

Из ладони воду пьёт.

Тут порыв весны зелёной,

И пыланье нежных чувств.

Плеск воды в губах солёной,

Трепетанье девы уст.

На другой: и боль, и горечь,

Одиночество и страх.

Превращающий день с ночью

В ветром уносимый прах.

Взять, свести ладони вместе,

Потереть и дунуть в них,

Вдаль лети душа, по краю.

Обожай полёта миг.

***

Льдинка тонкая качалась

На растаявшем пруду.

Разбивалась в отраженьях.

Ты сказала : «Я пойду»

Солнце в льдинке поиграло,

И рассыпался алмаз.

Отражения не стало,

От твоих печальных глаз.

Ветром рябь, да холод гонит,

В мелких крапинках стекло.

Была льдинка, да пропала.

Было чувство, да ушло.

***

По крутой волне скользила лодочка,

Ветром разбивалась о скалу.

Заходила тихо в воду Олечка,

Но сказала: «Я домой пойду»

Море неспокойное плеснуло вслед,

Выбросив разбитое весло.

Жизнь, она как море, неспокойное.

Только начал плыть, а всё ушло.

Над косой горой летело облачко,

Краем зацепилось о скалу.

Ты прости, что я не понял, Олечка,

Заплетая длинную косу.

Может небо с речкой тянут боль твою,

И мешают ноги замочить.

По траве, где солнце жжёт росу с утра,

Можешь, хоть минутку, походить.

***

Подышалося, помечталося,

И с горы камнем вниз упалося.

Сердце стонет и плачет, ломая грудь.

Птицей дай стать, от всех грехов отпорхнуть.

Среди крошек и криков, от ястреба

Не могу отыскать в мире я себя.

Боль больная ломает, зануда, грудь.

Дай проснуться, а лучше уж дай уснуть.

Я ходил, ходил, по грязи бродил,

Ноги в кровь, а ботинки не порваны.

Давит боль в груди, сзади ль, спереди,

Все заборы, калитки поломаны.

Добежал, упал, а уснуть не смог,

Прицепилась змея холодная.

Знать, опять брести, да судьбу искать.

Вместе с гадиной подколодною.

***

Постучали в дверь, молчали.

Пред глазком, как две печали.

И спросить нет воли. «Кто?»

Света нет на их пальто.

Так стоят и не уходят,

Всё стучат и рядом бродят.

Крикнул я тогда сквозь дверь:

«Не жду никого теперь,

Отвечайте, что хотите,

Ещё лучше уходите!»

«Мы не можем уходить,

Мы должны с тобою быть,

Даже если не откроешь,

Будем мы под дверью жить»

Я открыл, смотрю им в лица,

И стирается граница.

Я смотрю и в их глазах

Таю, словно в небесах.

«Узнаёшь? К тебе от бога

Нам постелена дорога.

Мы должны тебя хранить,

И на остров проводить»

«Что за остров? Здесь мой дом,

Жизнь моя сложилась в нём»

«Ты не знаешь, друг наш чудный,

Проживая в граде людном,

Что за морем есть земля,

Полны реки и поля.

Солнце радует теплом,

И стоит там белый дом.

В нём невеста тебя ждёт,

И в платок слезинку льёт»

Я, конечно, сомневался,

Что за рай, с чего достался?

Взял, что было.

«Ну везите, на корабль посадите»

Дали лодку и весло,

И сказали: «Сам гребцом.

На звезду, что чуть мерцает,

Ночь греби, пока растает.

И я грёб, во мрак врезаясь,

Между звёзд и волн теряясь.

К утру выбился из сил,

Вдруг, челнок заговорил.

«Мы приплыли, вот он, берег,

Здесь не нужно разных денег.

Вот твои поля и дом,

И красавица ждёт в нём»

Слез на берег я и вижу:

Через ветки в красках крышу.

Подошёл, а там народ

Лясы точит, пиво пьёт.

Я спросил: «А чей сей дом?»

Призатихли все.

Потом.

Говорит мужик в бушлате;

«Мы тут, барин, на зарплате.

Коль не будешь нас пугать,

Точно будем уважать»